Зоя Криминская - Вторая жизнь Дмитрия Панина

Вторая жизнь Дмитрия Панина
Название: Вторая жизнь Дмитрия Панина
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Вторая жизнь Дмитрия Панина"

Талантливый физик Дмитрий Панин переутомился во время работы над диссертацией и после попытки суицида попал в психиатрическую клинику. После четырех месяцев пребывания в ней он вышел оттуда и начал жизнь с чистого листа. Жена к тому времени, разочаровавшись, разошлась с ним, но друзья и сослуживцы его не забыли и поддержали в трудную минуту.

Бесплатно читать онлайн Вторая жизнь Дмитрия Панина


© Зоя Криминская, 2019


ISBN 978-5-4485-8295-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая. Отец

Дорогу осилит идущий

1

Дмитрий открыл глаза, чуть приподнял голову и увидел её.

Она стояла у железной ножки кровати, изогнув спину, подняв высоко блестящий черный хвост, и терлась о кровать поисках ласковой руки, которая прошлась бы по её блестящей шерстке.

Когда она повернулась, Дима увидел зеленые круглые глаза, белый передничек-слюнявчик на груди.

Кошка заметила, что на нее смотрят, издала звук, похожий на заведенный где-то вдалеке мотор: как понял Дима, она выдавала эти звуки за мурлыканье, и скользящей грациозной походкой путаны, идущей мимо потенциальных клиентов, направилась в сторону его кровати, распушив на своей черной негритянской мордашке ослепительно белые волоски усов и бровей. Кошка исчезла из его поля зрения, но он почувствовал мягкое шерстяное прикосновение к своей руке, пошевелил пальцами, хотел опустить руку и погладить животное, ластившееся к нему, но не смог двинуть рукой.

Панин с трудом оторвал голову от подушки и огляделся: руки и ноги его оказались примотаны к кровати, причём так, что он мог лишь слегка двигать пальцами. Панин перевел глаза на потолок. Потолок был незнакомый, высокий, побеленный, с темным пятном как от пролитого кофе в углу. Приподнявшись повыше и оглядевшись по сторонам, увидел комнату с тремя кроватями, на четвертой лежал он, с двух других на него глядели в две пары глаз мужчины в пижамах и тапочках, третий лежал, отвернувшись к стене.

От совершённого усилия страшно заломило затылок, он застонал и лег обратно на подушку.

Вчерашний день тонул во мраке, и Диме никак не удавалось вспомнить, как он сюда попал, почему связан, и странно, непривычно болит голова. Он лежал прикрученный бинтами к никелированной кровати, смотрел то на кошку, которая безнаказанно вспрыгнула ему на грудь, то на склонившегося над ним мужчину и пытался понять, что говорит этот патлатый сосед, незаметно подобравшийся к кровати и смотрящий на Диму из-за спадающих на глаза косм, как болонка выглядывает из-под давно нестриженой челки.

В голове у Димы стоял белесый, как разбавленное молоко туман, в котором не видно было ни зги, причём таинственным образом полностью исчезли некоторые конкретные слова и понятия: кто он, где находится, и почему именно здесь? В молоке копошились неясные фигуры, слышались враждебные голоса, что-то мелькало, стучало, гремело, и понять, что же такое происходило вчера, не было никакой возможности.

Дима смотрел на задающего один и тот же вопрос патлатого и с третьего раза разобрал, что тот говорит:

– Нос чешется? У тебя нос чешется?

Как только Дима понял вопрос, тут же почувствовал нестерпимое желание почесать нос и рванулся сделать это, но не поднял руки и на сантиметр, бинты из-за резкого движения больно врезались в кожу.

– Тихо, тихо, – сказал патлатый, наклонился и с превеликой осторожностью, как будто касался хрупкой вазы из тончайшего фарфора, своими заскорузлыми рабочими пальцами, шершавыми и жесткими, почесал Диме нос.

Эту сцену застала медсестра, вошедшая в палату со шприцом, за ней маячили двое здоровых, широкоплечих, белые халаты трещали по швам на их могучих плечах.

– Всё спокойно, – сказала медсестра, и Дима удивился не её появлению в палате со шприцами в руках, а тому, что он так быстро вспомнил это слово, само всплыло в памяти: медсестра.

– Лена, может не нужно, а? – вопросительно-просительно протянул патлатый.

– Кузьмичев, ложитесь, вам нельзя пропускать уколы, и вы это прекрасно знаете, ну-ка давайте ягодицу.

– Да я не то, не про себя – Кузьмичев, продолжая говорить, укладывался на живот, – я про новенького. Развязали бы его…

– Тебя забыли спросить, что делать… – отрезала Лена, но патлатого поддержал другой, молоденький, с синими глазами, и золотистым хвостиком сзади. Максим, как потом оказалось.

– Он давно очнулся, лежит тихо, не буйный, но может надо человеку в туалет…

– Вот и второй доктор выискался, они всё лучше всех знают, – сказала Лена, но посмотрела на Диму внимательно, наклонилась, заглянула в глаза.

– Сейчас врача позову, пусть он решает…

Она вышла из палаты, а за ней, как привязанные веревочкой к подолу, вышли санитары.

Когда Дима вновь очнулся, был вечер, он лежал не прибинтованный, голова не гудела, а слегка ныла. Он сознавал сейчас, что он – Дмитрий Панин, как всегда, каждый день, пробуждаясь, он знал, кто он и где он, и почему здесь находится.

Сейчас он точно знал первое, предполагал, что лежит в психиатрической больнице, но как он сюда попал, вспомнить не мог. Он побродил по своему недавнему, покрытому густой пеленой непроницаемого тумана прошлому, вспомнил черную кошку, и осторожно, не отрывая головы от подушки, оглядел палату: кошки не было.

Как ни мало заметно было движение его глаз и головы, кто-то уловил это, и к кровати подошел немолодой, взъерошенный человек. Дима, напрягаясь, вглядывался, потом спросил:

– Это ты чесал мне нос в прошлый раз?

Мужчина, теперь всплыла и его фамилия, Кузьмичев, кивнул, заулыбался и бросил в сторону неясных теней в глубине палаты:

– Гляди-ка, очнулся и даже что-то вспоминать начал.

– Дозы уменьшили, вот и очнулся, – отозвалась одна из теней. Голос был молодой, но хриплый.

– Давно я здесь? – спросил Дима.

– Да … – Кузьмичев почесал в затылке, вспоминая, – дней пять будет…

– Не, не будет, сегодня четвертый, – опять вмешивался кто-то невидимый.

Дима некоторое время напряженно смотрел в потолок, стараясь вспомнить что-то из того, что происходило четыре дня назад, а не вчера, как он предполагал, не вспомнил ничего, кроме того, что потолок этот он уже видел, и закрыл глаза.

Ему снилась река, крутой глинистый обрыв на противоположной стороне, женские ноги идут по песку, оставляя округлые неглубокие вмятины. Ноги подходят близко, он видит светлые выгоревшие волоски, идущие от щиколотки и выше. Он лежит, уткнувшись носом в песок, не поднимает головы, но знает, кто стоит возле него.

Он предчувствует хороший светлый сон, ощущает мягкость губ, нежность кожи на девичьей шее, но внезапно всё меняется, он на другом, высоком берегу, а Лида по-прежнему стоит там, внизу, на песке, он тянется к ней, ноги скользят по вязкой глине, он беспомощно взмахивает руками, срывается с обрыва и падает. Он падает, падает, никак не может достичь воды, несущей прохладу. Он надеется услышать всплеск от падения тела в воду, но его нет и нет. Падение мучительно, длительно, начинается звон в ушах. Панин начинает стонать и метаться по постели, и просыпается.

2

За окном смеркалось, надвигались сумерки, самое тяжелое время суток для больных. Безумие, прятавшееся от дневного света, от солнца, от каждодневного распорядка – подъем, умывание, завтрак, отдых, обед, уколы, таблетки, затаившееся в углах комнаты, – теперь, на закате дня, выползало, заполняло пространство палаты и начинало свое наступление на людей с последними лучами солнца.


С этой книгой читают
Жила была девочка, по виду Золушка, а в душе принцесса. Росла, росла и выросла. Нашел ее красивый молодой принц, правда, королевство этого принца было маленькое, а может, его и не было, но он взял принцессу в белом платье за ручку и повел, нет, не во дворец, а в районный ЗАГС, не в золотой карете, а пешком, но гости пришли, мед, пиво пили, цветы, подарки дарили. Тут и сказке конец, занавес упал, огни рампы погасли, и начались будни, про которые в
Короткие рассказы о маленькой девочке Соне, которая росла, росла, боролась с братом и сестрами, ела макароны с сыром, и, наконец, выросла.
Воспоминания о жизни эмигрантов и русских студентов Корнельского университета в начале этого века в США. События происходят в университетском городке Итака на севере штата Нью-Йорк.
Документальная повесть о трехнедельном пребывании в больнице им. Боткина в палате на 8 человек, о работе врачей. Рассказы больных о том, что и как привело их на больничную койку.
Если жизнь несётся с бешеной скоростью, не давая опомниться, и от вас ускользает всё самое важное, есть только один шанс замедлить время…
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем, как согласование времён, условные предложения 1—4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский и испанский.
«Впервые в жизни я была поражена этой неожиданно открывшейся стороной нашей действительности. Загадочный кошачий ум и огромная доброжелательность, открытость и готовность к интеллектуальному общению с людьми меня в те дни поразили до самого сердца. Окружившим нас котам, видимо, было известно то, что не всегда известно людям, и неудача оказалась только в том, что мы не понимаем их язык. И не верим в него. К стыду своему. Потому что они-то наш пони
Это небольшой автобиографический рассказ о том, как я работал торговым представителем на протяжении восьми лет, в разных компаниях, в разных городах и даже в разные десятилетия. Начиная от прикольной работы с неплохим заработком «подальше от начальства» до «затухания», на мой субъективный взгляд, данной профессии.
Седьмая книга Пушкинианы Арнольда Гессена представляет собой систематизированный сборник статей автора, опубликованных в различных газетах и журналах в период с 1958 по 1974 годы. В первую часть книги включены автобиографические очерки, кратко освещающие нелегкую жизнь и долголетнюю деятельность замечательного писателя-пушкиниста и патриота России.Вторая часть книги – это сборник этюдов о жизни и творчестве А. С. Пушкина, по своему содержанию бли
Эта книга необычная по многим причинам. Во-первых, о создании ядерного и термоядерного оружия рассказывают те самые ученые, которые имеют к этому прямое отношение. Во-вторых, они предельно откровенны, потому что их собеседник – человек, посвятивший изучению истории «Атомного проекта СССР» полвека своей жизни, а потому многие страницы этой истории известны ему лучше, чем самим ученым – все-таки секретность властвовала над судьбами всех. И, в-треть
Книга познакомит вас с результатами исследований в области генетики, физиологии, астрономии, психологии, морфологии, вирусологии и других естественных наук, с которыми вы постоянно имеете дело в быту. Это не исключительно мнение автора, данную информацию можно найти во многих научно-популярных источниках. Информация, которую вы найдёте в этой книге, по-настоящему ценная. Данный материал поможет многим в повседневной жизни.В формате PDF A4 сохране
Жизнь одиннадцатилетнего Джейка переворачивается с ног на голову: его папу ранили в Афганистане, и мама уезжает за ним ухаживать. Это значит, что лето Джейк проведет на крошечном острове Дьюис со своей бабушкой. Остров оказывается природным заповедником, далеким от цивилизации: здесь нет машин, асфальтированных дорог, ресторанов и даже магазинов. Что еще хуже – бабушка не любит телевидение и интернет. На острове Джейк остается без телефона, видео