Родился я в бедной семье. Отец ушел, когда я совсем маленьким был. Так мы с матерью вдвоем и остались. Жили в хрущевке, кушали одно время мало, но потом пришло хорошее: мать устроилась официанткой в местный санаторий и у нас стало навалом вкусной еды. Мама приносила заливную рыбу, салаты, даже сладости разные. Днями я шатался по двору. Хоть был и маленьким, но мама отпускала, оставляла ключи от дома. Она уйдет, а я дворовых друзей приведу, посидим, рыбу поедим. А вечером она возвращалась – в одно и то же время возвращалась. Я стоял на остановке каждый вечер, знал, что пройдет еще две минуты, еще одна минута, еще несколько секунд… приедет автобус, она выйдет, обнимет меня, и мы вместе пойдем домой.
Было мне лет шесть-семь. В доме напротив поселились бабушка с внуком. Сначала мы смотрели на них со стороны, как они из магазина возвращаются, с автобусной остановки домой ходят. А однажды он к нам во двор вышел. Дети сразу начали звать его уродом. Я тоже закричал в первый раз «Урод!» и побежал со всеми. У него с лицом что-то было странное. То ли ожог, то ли травма какая-то. Нос сливался с щеками не как у всех, а пугающе, и губы были вздернутые – такие, что зубы всегда было видно, даже когда он рот не открывал. Мы тогда закричали на него, а он на нас: «Сами уроды», – что-то швырнул в нас.
Один раз он вышел, а никого больше во дворе не было. Он сел около дерева, прямо на землю. Я подошел.
– А почему ты такой? – спросил я.
Он ничего не ответил, посмотрел и подул на меня. Подошел ближе, прямо к лицу своим лицом, снова подул.
– Ты ветер показываешь?
Я поразглядывал его лицо. Без страха. А он снова дунул.
– Пошли ко мне. У меня рыба заливная, вчера только сделанная, еще салат с колбасой.
Он молча кивнул, и мы пошли. Я его посадил на стул, на котором обычно сам сидел, дал большую тарелку с рыбой и салатом, ложку.
– Ешь.
– А ты чего сам не ешь?
– Я уже поел. Ешь.
Он нерешительно прикоснулся к еде – ложкой, а потом прямо рукой. Ел и смотрел на меня.
– Ты тоже в школу пойдешь? – спросил я.
– Да.
– В нашу, рядом с домом?
– Нет, я буду в дальнюю ходить.
– Она же для дебилов. Там только дураки учатся.
– Наоборот. Там только те, кто знает тайны.
Этим же вечером я начал упрашивать маму, чтобы она отвела меня в первый класс не в соседнюю школу, а в дальнюю. Она разозлилась, начала кричать, что та школа для умственно отсталых. Я ей говорил, что все наоборот, но она не слушала. В конце разговора вообще расплакалась, сказала, что не ценю ее стараний.
– Так почему ты такой?
– Я был красивым. Но однажды высунулся из окна. Был сильный ветер. Он взял мое лицо и размыл по себе. Я кричал громко, больно было. У соседей все это было. Бабушка прибежала, думала, что умираю.
– И не вернул обратно?
– Нет. Сказал, что если я дуть буду, как он дует, то, может, и вернет.
– Поэтому ты ветер показываешь?
– Да. Ты меня тоже уродом зови, не стесняйся.
– Хорошо.
Тогда я испугался, что ветер может на меня тоже сильно подуть и все мое лицо сплющится. Я решил, что если ветер начнет дуть, то закрою лицо или даже упаду на землю лицом вниз.
