1. Пролог
— Максимова? — преподаватель поднимает на меня взгляд и вопросительно изгибает брови. — Вы что-то хотели? Обсудить проект, который Вам достался?
Какой хороший вопрос. Естественно хотела бы. Например, узнать, как вывести с очередного теста на беременность, сделанного утром, вторую полоску.
В его спокойную и размеренную жизнь ещё не успела ворваться такая ошеломляющая новость, как скорое отцовство.
Да и сомневаюсь, что это изменится.
Уж я точно не собираюсь рассказывать, что наша случайная ночь наградила меня таким подарком.
— Каждому достался преподаватель, который будет курировать и помогать на протяжении работы над проектом, Матвей Мирославович. Кто достался мне?
— С тобой буду работать я, — шокирует, даже не глядя в лист с распределениями.
Отлично. Что может быть лучше?
2. 1
— Кир, ну ты чего так, ведь всякое в жизни случается, — школьная подруга нервно поглядывает на бокал в моей руке. — Не стоит так убиваться.
Музыка в шумном подвальном помещении клуба грохочет так, что ей приходится наклоняться к моему уху, чтобы было хоть что-то слышно, ведь способности читать по губам не имею.
Быстро выпиваю содержимое ёмкости одним махом.
— Ничего я не убиваюсь, — устало повторяю, не сводя глаз с ярких прожекторов.
Глупая, будто бы ослепляющие блики способны стереть из памяти то, что несколько часов назад увидела собственными глазами.
Тошнота вновь подбирается к горлу, и жестом руки вновь подзываю бармена с просьбой повторить.
— Давай, может, что-то новое? — с обаятельной улыбкой предлагает он, окидывая игривым взглядом.
Согласно киваю. Естественно, этот смазливый паренёк рад стараться, ведь вполне рассчитывает на чаевые за хорошее обслуживание.
— Красотень какая, — восторженно наблюдает Алиса за тем, как в продолговатой рюмке смешиваются три разных ярких цвета. — И мне такой же, — закусывает губу в предвкушении попробовать.
Кто бы сомневался. С Алисой мы давно не общались, хоть все школьные годы и были самыми лучшими подругами. Сегодня сама судьба и несчастный случай свели нас вместе. И всё-таки радует, что хоть где-то я не ошиблась и эта девушка не будет читать нотации по поводу того, что сегодняшний день мне хочется забыть всеми возможными подручными способами.
Сладкий напиток обжигает горло, и становится ещё чуток легче. Или хочется верить в то, что становится, потому что вовсе перестаю всё это выносить с трезвым умом.
— Офигительно! — сморщившись, заверяет Алиса.
Никак не реагирую, потому что грусть и жалость к самой себе накрывает новой волной.
— Время танцевать, — спонтанно говорю уже немного непослушным языком и встаю из-за барной стойки.
Неразборчиво, но слышу, что Алиса сзади поддакивает и, кажется, тоже поднимается следом за мной.
На танцполе все буквально трутся друг о друга, отчего становится жарко и дурно. Голова кружится ещё сильнее. Спина, впрочем, как и всё тело, мокнет.
Уже не знаю, сколько песен подряд танцую в сумасшедшем ритме, аж прожектора, светящие прямо на танцпол, вызывают странные ощущения в глазах.
В какой-то момент из танцующей толпы я обращаю внимание на парня. Мы одновременно замечаем друг друга, потому что слишком близко стоим.
Сначала попросту продолжаем танцевать, не сводя взглядов, а после словно какое-то цунами накрывает.
Зачем только касаюсь его руки? Затуманенному мозгу сложно дать ответ на такой вопрос.
Но происходит то, что происходит.
Теперь его крепкие ладони ложатся на мою талию, а я, не отдавая себе отчёта, жмусь ближе к одурманивающему телу.
Определенно, дело в запахе – он слишком ароматный.
Кто первый тянется к губам другого?
Сложно точно сказать. Скорее всего, одновременно.
Но это происходит тогда, когда касаний ладоней становится катастрофически мало.
Всё вокруг начинает сводить с ума, и я поддаюсь этому напору.
Клуб находится на территории гостиницы, и затуманенный рассудок не находит объяснений, как мы оказываемся в одном из номеров вдвоём с незнакомцем.
Отчего-то испытываю к нему неподдельное влечение и доверие. Поэтому позволяю продвигаться всё дальше и дальше. Вообще позволяю всё и ему, и себе.
Единственное, что цепляет мысли – интерес. Его, так же, как и меня, кто-то жестоко предал, что он готов вот так переспать с первой попавшейся? Или для незнакомца такой расклад в порядке вещей?
Конечно, ответа так и не нахожу, потому что его ладони на уже обнажённом теле начинают доводить до исступления и мозг окончательно отключается.
Возвращается в нормальное состояние лишь следующим утром, когда, едва открыв глаза, я ощущаю дикую головную боль, жажду и ловлю себя на мысли, что сама себе этого поступка никогда не прощу.
Как же так, Кира?
Сейчас даже представить себе не могу, как одна случайная ночь способна перевернуть всю мою продуманную наперёд жизнь.
***
— Здравствуйте! Надеюсь, вы успели отлично отдохнуть и не забыть имена своих преподавателей, ну или хотя бы их лицо! — громко проговаривает Матвеев Матвей Мирославович – преподаватель по психологии.
Молодой и слишком амбициозный. О таких обычно говорят, что никакие преграды не помеха.
Сегодня он как-то особенно зацепил моё внимание, как только зашёл в аудиторию и произнёс приветствие.
Возможно, потому что достаточно давно его не видела?
Он преподавал нам на втором и третьем курсе, но в прошлом году куда-то пропал.
Впрочем, не удивительно. Насколько я осведомлена, у него свой центр психологической помощи, а преподавание в университете лишь дань уважения нашей деканше. Поговаривают, что она его крёстная мама и по личной просьбе он убивает время с нами.
Выходит, в прошлом году даже её уговоры не помогли затянуть Матвея Мирославовича в эту повседневную рутину.
Сказать, что рада его видеть? Однозначно, да.
Всегда был по душе его подход и отношение. Как человек Матвеев – бесспорный лидер и мотиватор. Смотришь на такого, и сразу горы хочется свернуть в попытке достичь таких же высот.
Но только вот сегодня во мне не было никаких сил смотреть на него с неподдельным восхищением и внимать каждое слово.
Последний месяц знатно вымотал меня и потрепал все нервы.
После той злополучной ночи в клубе я уехала к бабушке в деревню, где и провела тридцать дней.
Постыдно сбежала, проще говоря.
Но вот только если от надоедливого бывшего спрятаться вполне возможно, то от собственных чувств, увы, нет.
Они буквально сгрызали меня изнутри, а после ещё и обострились ужасным самочувствием и постоянной тошнотой.
Понимать, что душевная боль здесь вовсе ни при чём, начала лишь через три недели. Месячные не пришли, а тело ощущалось будто вовсе не моё, а чужое.
От одного лишь предположения стало плохо, а когда побежала за тестом и увидела злополучные две полоски, подумала, что жизнь бесповоротно кончена.
