– Умные девушки приезжают к матерям с одной целью. Чтобы посмотреть, куда колоть ботокс через пару лет.
Фраза незнакомки повергает в шок. Я не собиралась подслушивать, но этого трудно избежать, когда ждешь лифт.
– Лицо матери – это карта твоих будущих морщин. Вот и вся польза. А ты, как дура, до сих пор слушаешь ее наставления, – продолжает девушка, разговаривая с кем-то через беспроводные наушники. – Она ничего не понимает, зачем ее слушать?! Чего она добилась? Я вот сейчас иду на вечеринку Бестужева. И готова спорить, он уже выбрал огромное кольцо для меня…
Я отхожу от створок лифта, когда те распахиваются. Лучше подожду следующий.
– Вы заходите или нет? – с раздражением бросает незнакомка.
И смотрит на мое пальто. Она быстро оценивает его стоимость, после чего нажимает на кнопку, не дожидаясь моего ответа. У меня кстати элегантное серое пальто, но видимо слишком дешевое по местным меркам. На душе становится противно. Я застрелюсь, если на вечеринке все будут снобами и стервами, как она. Это же пытка – улыбаться и разносить напитки тем, кто смотрит на тебя как на второй сорт.
Я вхожу в кабинку другого лифта и выбираю 23 этаж. Как раз на нем находятся апартаменты, которые указали в объявлении о подработке.
– Быстрее! Быстрее!! – доносится за дверьми. – Начало перенесли, у вас три минуты, чтобы переодеться!
Я переступаю порог и вижу, как менеджер в черной строгой жилетке подгоняет персонал.
– Что под пальто? – менеджер замечает меня и показывает на мою грудь гелевой ручкой.
– Что?
– Там же не джинсы? – она говорит таким тоном, будто джинсовая ткань – это преступление.
– Нет. Черные брюки и персиковая блузка.
– Пойдет, иди за мной. Поможешь мне на кухне.
Она звонко хлопает в ладоши.
– Осталась минута! Чтобы все были в зале точно в срок!
Я иду за менеджером, которая уводит меня в подсобное помещение.
– Будешь следить за сервировкой, – она указывает на ряд квадратных фотографий. – Все блюда должны быть, как на картинке. Даже листик салата должен лежать под правильным углом. Поняла?
– А что делать, если лежит неправильно? Поправить?
Менеджер обреченно выдыхает, оценивая мои умственные способности. Она подходит к высокому мусорному ведру и нажимает ножную педаль. Крышка ведра с щелчком распахивается.
– Справишься? – с издевкой спрашивает менеджер.
Я бы ей ответила, что думаю на самом деле, но мне нужна работа.
– Да, – отвечаю коротко.
– Отлично, скоро уже начнут выносить… Так, с тобой всё, теперь мне нужен Стас. Где этот чертов фотограф?!
Она уходит, продолжая рассуждать вслух. А я снимаю пальто и подхожу к большому стальному столу. Фотографии висят точно над ним и, видимо, на него будут ставить тарелки. Приятный запах уже доносится, мобильная ресторанная кухня вовсю работает.
Я поднимаю голову, когда двойные двери вновь распахиваются. Думаю, что увижу повара или официанта, но картинка удивляет меня. Передо мной появляется высокий мужчина в белой рубашке и черных брюках. Он настолько идеально выглядит, что у меня перехватывает дыхание. Высокий, стройный, фактурный брюнет с нереально красивыми глазами. Карий мед с мерцающим блеском.
– Мне нужна вода, – бросает он мне. – Без газа.
У него уверенный хозяйский голос. Я непроизвольно киваю и оглядываюсь по сторонам, хотя понятия не имею, где здесь вода.
– Проблема? – произносит он раздраженно.
Мужчина подносит ладонь к лицу и растирает переносицу, словно его мучает адская боль. Его острые скулы заостряются, и становится видно, как ходят желваки под кожей. Он него веет грубой мужественностью.
– Боюсь, что да. Мне не сказали, где можно найти воду.
– Ты официантка?
Он подходит ближе и я чувствую свежий аромат его туалетной воды. Что-то морское и одновременно пряное. Запоминающееся.
– Я помогаю на кухне, – я указываю на фотографии, – слежу за сервировкой.
– Сколько тебе лет?
Оу.
Мужчина делает еще шаг и еще. Подходит ко мне уверенной поступью, позволяя разглядеть себя в деталях. У него мощная шея, впалые щеки и красивые губы, между бровей пролегла хмурая складка, из-за чего он выглядит высокомерным и жестким.
– Так сколько? – повторяет он.
– Двадцать шесть.
Он тоже разглядывает меня. Только по-другому. Не стесняется и не пытается скрыть свой интерес, его тягучий взгляд скользит по моим чертам и телу… Господи, меня впервые так нагло рассматривают, словно я игрушка на прилавке. Мне хочется закрыться, хотя на мне полно одежды.
– Выйдешь за меня?
– Что?!
Наверное, я ослышалась.
– Меня зовут Влад Бестужев. Я хозяин всего этого бардака, – он обводит ладонью пространство вокруг себя, – и половины города. Ты не продешевишь, если согласишься.
– Простите, но вам действительно нужна вода. Я сейчас спрошу.
Он приближается вплотную рывком и обхватывает мой локоть. Делает больно на мгновение. Но тут же ослабляет хватку, когда я послушно замираю.
– Я не шучу, – выдыхает он мне в лицо.
– Почему я? – я смотрю на него – на мужчину, которого впервые увидела только десять минут назад. – Я ничего не понимаю…
– Тебе не нужно ничего понимать. Тебе нужно запомнить одно простое правило – я говорю, ты делаешь.
– Я не рабыня, – я качаю головой, как заведенная.
– А кто говорил о “рабыне”? Ты станешь моей женой.
Он достает из кармана бархатную коробочку.
– Пойдем в зал, – он притягивает меня к себе, обнимая за талию. – Объявим, как положено.
Он вытаскивает меня из подсобки за секунду. Я не успеваю ничего осмыслить, как оказываюсь в главном зале. Первым делом замечаю испуганный взгляд менеджера, которая делает шаг в нашу сторону. Она явно решила, что я нарвалась на гнев хозяина и уже спешит исправлять ситуацию.
– Господин Бестужев, – официально обращается она, поджимая губы. – Простите, давайте я…
– Мне нужно, чтобы музыка заткнулась, – приказывает Бестужев.
Он даже не смотрит в ее сторону. Господин Бестужев занят делом поинтереснее – он отрывает меня от пола и вносит на подиум, который выполняет роль сцены у большого панорамного окна. Внизу огни огромного города, а передо мной гости, которые добились успеха в нем. Вечерние платья, украшения с бриллиантами, итальянские костюмы, идеальные улыбки с винирами и пудровое облако элитного парфюма, которое буквально висит в воздухе.
Я в растерянности смотрю на Бестужева и понимаю, что он настроен решительно. Он громко хлопает в ладони, привлекая внимание, и подмигивает кому-то из гостей.
Может, он пьян? Но запаха нет.
Развлекается?
Я вспоминаю о девушке из лифта, которая как раз назвала фамилию Бестужев. И там же она говорила о кольце! Черт!
Они поругались? И он решил ей назло украсить безымянный палец первой встречной?
Похоже на правду…
Но я не хочу лезть в чужие разборки! Это всегда плохо заканчивается. Только никто тут не спрашивает моего согласия, я вижу по Бестужеву, что он из тех, кто не потерпит “нет”. Он успешен, избалован и любое мое неосторожное слово может принять за оскорбление. Тем более перед гостями, это же его вечер, его прием.
