Очаровательная высокая брюнетка, улыбаясь внимательному гаишнику, припарковала свою красную «мазду» у входа в кафе, опустила зеркальце и внимательно осмотрела себя. Она несомненно умела пользоваться косметикой, подчёркивая свои самые привлекательные черты так, что мало кто из мужчин вообще бы сказал, что она в принципе пользуется косметикой. Большие зелёные глаза сверкнули в отражении, и Анна, убрав зеркало, вышла из машины.
Солнечное утро играло бликами в стеклянных витринах, людей в середине недели было мало, машин – ещё меньше, а весь день оказался для девушки свободным. Она ещё не знала, как его провести, но решила для начала порадовать себя любимыми вафлями и ароматным капучино. Аня сладко потянулась, расплываясь в улыбке, и вошла внутрь.
В зале сидело человек семь-восемь, не больше. Кто-то обсуждал работу по телефону, яростно жестикулируя, одна девушка задумчиво уставилась в окно, в дальнем углу сидела парочка и тихо что-то обсуждала. Аня села напротив них за столик у окна, чтобы насладиться прекрасным солнечным утром, и раскрыла меню. Что-то в этой паре её привлекло, но что – она ещё не понимала. Разглядывать людей как-то неприлично, но любопытство – сильная вещь. Как говорится, от любопытства кошка сдохла, но это была достойная смерть. Анна сделала заказ и, снова потянувшись, откинулась на спинку кресла. Из дальнего угла доносились едва слышные голоса, но один из них, мужской, казался очень знакомым. «Да кто ж ты такой? Ну же, ну же!» – Аня пыталась вспомнить, перебирая в памяти лица приятелей.
Официантка принесла бельгийскую вафлю, политую шоколадом и украшенную спелыми ягодами, рядом поставила белую пузатую чашечку. Аня поблагодарила и, зажмурившись, глотнула божественного кофе.
– Хорошо, Максим, я поняла. Завтра принесу, – донеслось из того самого угла.
«Максим! Точно! Как я могла не узнать?! Вот ведь подлец, а!» – Анна, наконец, вспомнила молодого человека, с которым они расстались год назад. Максим решил уйти в бизнес и уехать на время из Краснодара в столицу. А ведь раньше они так здорово проводили вместе время, было столько романтики столько красоты. Они брали напрокат кабриолет (её мечта) и рассекали по залитым солнцем улицам самого прекрасного города страны. Они снимали квартирку на двоих на Старокубанской улице, чтобы быть вдвоём, а не жить с родителями. Они были без ума друг от друга. А потом он уехал. Ну не ждать же ей было? Они решили расстаться. И тут вдруг он вернулся, и ей ничего не сказал. Да ещё и с девкой какой-то сидит. Явно пыль в глаза пускает, подлец.
Аня хотела посмотреть время, но вспомнила, что оставила выключенный телефон заряжаться в машине. Настроение оказалось подпорченным, и кофе уже с этим не мог справиться, как и вафля, да и дозаказанный чизкейк.
Машина с визгом рванула с места. Девушка решила вытащить на прогулку кого-нибудь из друзей, чтобы было не так скучно. Она включила телефон и хотела начать листать список имён, но увидела несколько непрочитанных сообщений. Среди прочих написал и Максим: «Привет, Ань! Я прилетел вчера. Очень хочу тебя увидеть. Я соскучился. Давай встретимся завтра в пять. Я буду ждать в нашей квартире на Старокубанской. Приходи!»
Отправлено ещё рано утром. Значит, всё-таки, вспомнил. Но сидевшая напротив бабень Анне не давала покоя. Может, конечно, это по работе, но кто ж обсуждает работу утром за кофе? Аня решила прийти на встречу и всё выяснить. Но пойдёт она туда во всеоружии, надев самое лучшее платье, подобрав лучшие духи, что у неё есть, и, конечно же, в тех туфельках, что сводили раньше Максима с ума. Если этот козёл её обманывает, пусть обзавидуется, пусть начнёт рвать волосы на голове, понимая, какой девушки лишился. А если же всё хорошо… то, значит, у них будет прекрасный вечер! И, конечно же, ночь. Решив так, Анна повернула в сторону дома и отправилась готовиться к встрече.
Ровно в пять красная «мазда» остановилась у высокого современного здания с отдельной парковкой. Всё здесь было знакомо девушке: и дворик, и подъезд, и код домофона. Вот и тот самый лифт. Следом за ней вошёл красивый молодой человек в отутюженной голубой сорочке в полоску, от которого тянулся шлейф её любимого «Фаренгейта». Аня достала зеркальце и поправила роскошные локоны. «Эх, в парикмахерскую не успела», – промелькнуло в голове, но тут створки лифта открылись, голубая сорочка вышел, и Аня выскочила следом. Знакомая лестница, а та самая дверь в заветную квартиру должна быть второй справа. Тоненький пальчик с французским маникюром нажал на клавишу звонка. Раздался звук мягкого колокольчика. «А звонок, видимо, наконец, поменяли. Звучит приятнее». Аня ещё раз поправила причёску, осмотрела своё платье – всё идеально! Через несколько секунд послышались шаги, и дверь распахнулась.
На пороге стояла девушка лет двадцати трёх, чуть ниже её ростом, в домашнем халатике и с мокрыми волосами – очевидно, только из душа. Две девушки с любопытством разглядывали друг друга.
– Здравствуйте. А вы к кому?
– К кому, к кому? К парню! – вспылила Аня. – Где он?
– К какому? К моему? – девушка, открывшая дверь, даже не скрыла улыбки.
– К своему! Где он? Позови его!
– В душе. Моется. И не собираюсь. Девушка, вы вообще кто такая?
– Я тебе дам, кто такая! Слышь, ты, лярва, козла этого позови сюда!
– Так-так-так! Девушка, вы в своём уме? Вы нормальная вообще?
– Уж я-то да! А этот мудила в душе – вряд ли. Сам же меня сюда позвал сегодня.
– Чего? Как позвал? А я собиралась пойти вечером…
– Во-во! Собиралась, ага! А эта козлина решила, пока тебя нет, со мной развлечься. Да ты знаешь, сколько у него было таких как ты? И сколько ещё будет? Думаешь, он такой хороший, такой добрый? Да ему на тебя насрать с высокой колокольни! Поматросит и бросит, выкинет, как шлюху дешёвую! Этот… – Аня уже не сдерживала себя и поливала грязью и парня, и всех мужиков на свете, всех этих сволочей, которым только одного и надо, оскорбляла и эту бедную девушку, нервно покусывающую кончики своих мокрых волос, бедную девушку, зрачки которой с каждой секундой увеличивались, а щёки наливались пунцом.
Анна не помнила себя от ярости, временами требовала вытащить парня из душа, чтобы сказать ему всё в лицо, она срывалась на крик и крыла матом и эту парочку, и квартиру, называла себя слепой наивной дурочкой. Наконец, она выдохлась, сделала паузу и, бросив напоследок: «Шли его к чёрту!», развернулась и пошла к лифту. Дверь за её спиной захлопнулась, заглушив всхлипывания ошарашенной девушки. «Ничего, пусть знает! А Максимка-то хорош, наглец тот ещё», – в её голове ярость постепенно спадала, уступая место жалости к себе. Открылись створки лифта, она вошла, нажала кнопку первого этажа и поехала вниз. «Это ж сколько я сил потратила на него, сколько времени! Сколько мне пришлось ехать сюда, этот грёбаный лифт ещё», – лифт остановился, предлагая заплаканной девушке выйти в подъезд, – «Стоп. Лифт. Лииииифт… твою ж…». И теперь она поняла, что поспешила за парнем в голубой сорочке и вышла двумя этажами ниже. А Максим-то, Максим, её Максим ждёт не на пятом, а на седьмом этаже! Аня нажала кнопку под цифрой 7 и поехала снова наверх. Она уже не смотрела ни в зеркало, ни на платье, ни пыталась прихорашиваться – она сразу же побежала из открывшихся створок лифта ко второй двери справа. Звонок всё тот же – тот же мерзкий дребезжащий любимый звоночек! Дверь распахнулась, и на пороге оказался Максим, всё тот же родной Максим с обезоруживающей улыбкой. Аня бросилась к нему в объятья, рыдая и колотя ничего не понимающего парня кулаками в грудь.
