Жёлтый дом, история «болезни»
Когда я вижу пластмассовое колечко, что подтверждает подлинность сигнатуры, которое пылится где-нибудь на столе, то не решаясь избавиться, неизменно нахожу для него укромное местечко, и прячу так, чтобы помнить, где оно. Домашние снисходительны к моей причуде так же, как бываю терпелив к их странностям и я.
– Вам явно не к нам. – Я стою рядом с братом и, кажется, нервничаю намного больше, чем он. Мы воспринимаем визит к врачу почти что шуткой, недоразумением. У брата врождённый дефект костей. Сдавливая сосуды головы, они являются источником постоянной боли. Многочисленные визиты к эскулапам разных профилей привели нас к неврологу, который сокрушённо развёл руками и сообщил, что «рад бы, да подобной редкой специализации не существует, а посему проще всего обратиться в психиатрический диспансер».
– Но брат нормален, абсолютно!
– Я понимаю это, но вашему родственнику необходим щадящий режим обучения, а никто, кроме этого учреждения не в состоянии оформить целесообразность подобной меры. Там же не только психов лечат, там хорошее неврологическое направление.
Заметив, что я расстроен, врач добавил:
– Да не сокрушайтесь вы так, всё будет хорошо, вот увидите!
И я повёл брата на приём к районному психиатру.
Переговариваясь и подталкивая друг друга, мы зашли в кабинет. Дама в золотых очках и белом халате нервно кромсала неразборчивым почерком очередной лист бумаги. Беззащитных и нагих, Она брала их из стопки, а изуродовав, подклеивала в папку цвета съеденной каши. При этом у неё на лице было довольное и отчасти хищное выражение, которого она не пыталась скрыть, так как уже давно не осознавала его сути.
– Ну-с.… и что мы веселимся? – поинтересовалась дама, обратив-таки на нас внимание.– Всё намного серьёзнее, чем вы предполагаете. Поверьте мне, у меня приличный опыт.
Мы с братом переглянулись и рассмеялись.
– Напрасно вы так, – насупилась доктор. – Ну, что ж, будем лечить. Для начала пройдём обследование. Вот направление, отправляйтесь. (Как я, в рифму-то!) – Восхитилась она себе, обращаясь к окну, – Результаты нам вышлют, по почте.
– Почему по почте?
– На руки не дают. Вам не положено.
– Доктор, вы уверены? Нам сказали, что у вас хороший невролог, что нам помогут если не избавиться от головной боли, то хотя бы немного уменьшить её.
– Ну, правильно. Вашего брата надо обследовать.
– А это не опасно? Это, всё же, необычная больница…
– О чём вы говорите! Мы живём в 21 веке, и больница – это не тюрьма. Вот вам направление, идите, ложитесь.
– А как долго это всё?
– Не больше десяти дней. Это просто обследование. Несколько тестов, витаминчики, регулярный сон, отдых. Ничего больше!
– А все эти страшные психотропные… – начал было я, но врач перебила меня на полуслове:
– Ничего такого, не воображайте себе. Только витамины. Вас же не пугают витамины?
– Ну, в разумных дозах…
– Вот и славно, идите, у меня пациенты.
– Спасибо, доктор! Вы меня успокоили!
О… Если бы я только знал цену обещаниям докторов… Меру их честности, чести, ответственности, наконец… Я бы не был столь доброжелателен.
Врачи в приёмном покое на нас смотрели более, чем недружелюбно. Сам факт того, что в нагрудном кармане пиджака лежало направление в психиатрическую лечебницу, составлял девяносто девять процентов диагноза. Он был фактически утверждён, а пребывание оказалось лишь формальностью.
После того, как фамилия брата была вписана в амбарную книгу вновь прибывших, дежурный врач поднял на меня глаза и сообщил:
– Ну, всё, вы идёте, а брат остаётся.
– Ясно. Скажите, это ж тут недолго всё? Дней десять?
Врач «на глаз» оценил мою вменяемость и сквозь зубы сообщил:
– Двадцать один день, не меньше.
– Как?! Но нам сказали…
– Три недели – минимум.
На братишку было страшно смотреть. Я сам едва не рыдал, глядя в его испуганные глаза. Он верил мне. Я, я сам привёл его сюда, в это страшное место, и теперь ухожу, а он остаётся в помещении с решётками на окнах, за запертыми с двух сторон дверями, рядом с явно нездоровыми грустными, непредсказуемыми людьми.
– Потерпишь, малыш? – Брат едва заметно кивнул, втянув голову в плечи, – Я приду завтра. С утра. Жди меня.
Расслышав мои слова, дежурный врач сообщил:
– Родственники раз в неделю!
– Я приду завтра. – Возразил я твёрдо. – И буду приходить каждый день. Каждый.
Врач шевельнул плечом, но промолчал. Я оценил его безразличие и отстранённость, как согласие. Но, если честно, мне было уже абсолютно всё равно.
Не понимая, как доживу до утра, я поехал домой, и ровно без минуты восемь следующего дня уже стоял у запертых дверей психиатрического отделения больницы, за которыми ждал меня мой младший братишка.
Воспользовавшись нерасторопностью медсестры, проскользнул внутрь и, поймав за полу санитарку, сунул ей в руку шоколадку, попросив позвать брата.
Через несколько минут я увидел его. Медленно переставляя ноги, брат шёл, держась плечом за стену. Я бросился ему навстречу. Лицом, лишённым мимики, едва шевеля губами он прошептал:
– Они мне что-то вкололи. Я ничего не чувствую, и не могу ходить в туалет.
Вцепившись в брата, я подвёл его к скамейке, и, помогая согнуть ноги, усадил. До конца не понимая, что произошло, объявив бодрым голосом «фокус-покус», я добыл из левого кармана баночку красной икры, из правого – пачку сливочного масла, нарезанный батон, и стал делать бутерброды. Брат попытался улыбнуться, но лицо его совершенно не слушалось, и он перестал пытаться, замолчал, уставившись в стену напротив.
– Ты же любишь…– беспомощно пробормотал я.
– Н – не ощущаю вкуса. Совсем. Язык, как резиновый и глотать не получается. – едва смог выговорить братишка.
Прижавшись к нему лицом, я замер, и мы просидели так несколько часов, пока врач не указал мне на дверь.
Несмотря на положенный по правила день в неделю для посещения, я приходил в клинику каждый день, как и обещал. Иначе не мог. Жил от встречи до встречи. Давился, если пытался поесть и спал вполглаза. Возвращаясь домой, не мог усидеть на месте, но и делать что-то внятное был тоже не в состоянии. Однажды в сумерках, сгустившаяся темнота предъявила мне чей-то образ. Вглядевшись, я распознал перед собой лицо брата. Он был бледен и смотрел на меня так горько и безутешно, что, ощутив невыносимый ужас, я выскочил вон из квартиры, с намерением ехать в больницу, до которой было немногим меньше двух часов автобусом. На выходе меня задержал расположившийся поперёк ступенек подъезда нищий. Он сидел, пересчитывая мелочь. Пытливо, глянув в мою сторону, ничего не попросил, а лишь продолжил свои подсчёты. Повинуясь безотчётному инстинкту, я нащупал в кармане всю мелочь, которая там была, и высыпал ему в руку. Мужчина отреагировал довольно странно. Пробормотав «откупился», он размяк, засуетился и.… паника отпустили меня мгновенно. Я поднялся в квартиру, упал на кровать и заснул, а наутро обивал порог больницы на час раньше обычного.
