1. Глава 1. Самый страшный кошмар
— Да чтоб ты провалился, ирод окаянный! — Зинаида Валерьевна погрозила кулачком пролетевшему мимо джипу, обрызгавшему сухонькую старушку с головы до пят. От огромной грязной волны из лужи не спас даже дождевик. Вода каким-то чудом умудрилась просочиться практически сквозь него.
— Да чтоб под тобой земля разверзлась! — продолжила причитать баба Зина, заметив, во что превратилась ее любимая Барни, еще совсем недавно пусть и мокрая, но опознаваемо бежевого цвета такса в розовом комбинезончике.
Сейчас это был серо-черный комок грязи на коротких лапках и с блестящими любопытными бусинками-глазками.
— Да чтоб тебя… — Зинаида Валерьевна не договорила, замерев в мистически-восторженном ужасе. Обидевший ее джип, отчаянно мигающий фарами и громко бибикающий в ожидании отмашки от светофора, внезапно закрутился, словно детская игрушка волчок, потом взмыл в небо и после этого с грохотом рухнул на землю… которая буквально разверзлась под ним, засасывая и огромную машину, и ее непутевого водителя.
— А пойдем-ка домой, Барнюшка! — засуетилась пожилая женщина, достаточно быстро сообразив, что происходит нечто опасное и дом — самое надежное место. Если же все происходящее ей мерещится, тогда тем более надо поскорее домой, скорую вызвать, пусть укольчик сделают.
В силу своих проклятий старушка верила смутно, иначе в этом маленьком городке не осталось бы ни хулиганов, ни пьяниц, ни хамоватого соседа Славки. Так что трагедия с джипом — случайность, от которой надо срочно укрыться за дверью своей квартиры. Отмыться, отогреться, потом пойти почитать новости и выяснить, что тут на самом деле произошло.
Вот только добежать до дома баба Зина не успела, как ни торопилась. Даже пушистый грязный комочек на руки подхватила, хотя Барни на своих коротких лапках обычно передвигалась быстрее старой хозяйки. Но сейчас Зинаида Валерьевна очень спешила, особенно когда расслышала нарастающий гул над головой.
Гул становился все громче, напоминая звук готовящегося к взлету самолета, раньше связанный лишь с приятными воспоминаниями о поездке к сыну и внукам. Вот только теперь женщина догадывалась, что ничего хорошего от этого гула не дождешься. И почти бежала, задыхаясь и прижимая к груди напуганную собачку. Перед ее глазами, как наяву, стояла картинка падающего с высоты джипа…
Только все равно не успела. Но когда ее ноги оторвались от земли, старушка зажмурилась от страха, при этом воинственно выкрикнув:
— Да чтоб сбылся мой самый страшный кошмар!
Просто своим самым страшным кошмаром Зинаида Валерьевна всегда называла недолгое замужество.
Единственным приятным последствием от него она считала ненаглядного Данечку, незаметно выросшего в пятидесятилетнего бизнесмена и сумевшего вывезти всю свою семью на Кипр. Мать он бы тоже вывез, но баба Зина упорно сопротивлялась. Слишком жаркий климат острова совсем ей не нравился, так что она предпочитала жить в своем родном городке, ни в чем себе не отказывая, благодаря материальной помощи от сына. И гордо хвасталась перед соседками успехами и Данечки, и трех внуков, и даже невестки, хотя последнюю недолюбливала, как и полагается свекрови.
Но все остальное, связанное с двумя годами брака, Зинаида Валерьевна считала кошмаром. Посторонний мужчина в ее доме, пытающийся навести свои порядки, требующий постоянного ухода, еды, внимания, разбрасывающий везде грязную одежду, перетягивающий на себя одеяло, пока оно у них было общее… Умственное помутнение, называемое влюбленностью, испарилось быстро. Правда, к тому времени Зина оказалась внезапно беременной, так что с разводом решила подождать, списав все на нервы.
Вот только со временем кошмар лишь набирал обороты. От мужа стало пахнуть чужими духами и алкоголем, зарплата у него резко сократилась, но конечной точкой стало исчезновение небольшой суммы, накопленной самой Зинаидой «на черный день». Так что рожать Зинаида Валерьевна ехала уже разведенной, абсолютно свободной от всяких обязательств женщиной. И в дальнейшем к мужчинам относилась очень специфически, предпочитая «брать в аренду», ненадолго. От собачек вреда было гораздо меньше.
Так вот, убегая, а уж тем более взлетая в воздух, Зинаида Валерьевна очень боялась, почти до потери рассудка, однако перед смертью решила все же проверить силу своего проклятия. Мало ли, в ней внезапно от злости на наглого мужика в джипе дар какой открылся? Всякое ж бывает! Терять-то уже нечего… И ничего более безопасного, но одновременно похожего на сказанное в сердцах злое пожелание в ее голову не пришло. Может, воспоминание о поездке к внукам навеяло, все же логическая цепочка: внуки — сын — бывший муж… кошмар!..
В таком шуме, кружа над землей, чувствуя, как тошнота подступает к горлу, как перестает хватать воздуха, как от ужаса вот-вот выпрыгнет сердце, а перед глазами стоит страшная картинка падающего вниз джипа, удивительно, что вместо простого безумного вопля старая женщина попыталась обмануть судьбу, испытать удачу, извернуться и попробовать спастись.
Просто Зинаида Валерьевна привыкла бороться до последнего. И, прижимая к груди таксу, она продолжала верить в лучшее. Это к худшему следует готовиться, а надеяться надо на что-то более приятное. Хотя бы на то, что все произойдет бы-ы-ыстро!..
***
Очнулась баба Зина на кровати. Огромной, на которой, даже если с тремя мужьями спать, все равно не встретитесь. Конечно, выяснила она это не сразу. Сперва просто полежала, моргая на потолок, украшенный лепниной, потом заметила витающие без всякого крепежа светящиеся шарики размером примерно с кулак.
Полюбовавшись почти минуту на шарики, Зинаида Валерьевна попробовала пошевелиться. Руки и ноги вполне бодро слушались, причем, судя по ощущениям, одежда была сухая, из приятной ткани, напоминающей мягкий хлопок.
Только тогда женщина рискнула приподняться и оглядеться, оценить размеры кровати, хмыкнуть и, вспомнив о Барни, попытаться слезть с внушительного спального места на пол. Получилось все как-то подозрительно легко.
Обычно спуск с кровати требовал некоторых усилий, надо было присесть, потом сползти к краю, спустить ноги, посидеть, дожидаясь, пока перед глазами не перестанут мелькать надоедливые мушки. Затем, кряхтя, встать, согнувшись в пояснице, и пошаркать в туалет, постепенно выпрямляясь. В человека прямоходящего Зинаида Валерьевна превращалась через полчаса после подъема, правда ненадолго, потому что потом надо было нагибаться, надевая шлейку на нетерпеливо перебирающую лапками таксу, и снова постепенно выпрямляться, уже в лифте.
— Барни! — Баба Зина стремительной ласточкой пролетела по комнате, в которой не было больше никакой мебели. Вообще ничего, даже тумбочек! Хотя сама комната соответствовала размерам кровати. Сразу вспоминалась старая шутка «…а в углу одиноко притаился рояль».
