О Второй мировой войне сказано и написано много. Поделились воспоминаниями участники боевых действий, солдаты, генералы и маршалы, бывшие в прошедшей войне по разные стороны фронта; разговорились политические деятели (Черчилль даже удостоился Нобелевской премии по литературе). Война завершилась семьдесят лет назад, и лица, кровно заинтересованные в сокрытии тайн, большей частью покинули этот мир, позволив за давностью лет странам-победительницам частично раскрыть засекреченные архивы. Историки получили возможность заново осмыслить события, унесшие более шестидесяти миллионов жизней, и, казалось, ими сказано уже всё. Тем не менее остаются закрытые и полузакрытые темы, прикосновение к которым вызывает ожесточённые споры.
Белые пятна в истории Второй мировой войны: стенограммы переговоров Молотова, Сталина, Риббентропа и Гитлера; тайна захоронения нацистского золота; засекреченные архивы Коминтерна; судьба и протоколы допросов Рауля Валленберга; масштабы разрушений в европейской части СССР, списанные на немцев, – взорванные по приказу Ставки заводы и электростанции, города и посёлки; «подвиги» французской эсэсовской дивизии, в декабре 1941-го наступавшей на Москву, а в 1945-м отчаянно сражавшейся против Красной армии в Померании и в Берлине…
Но и союзники по антигитлеровской коалиции не спешат раскрывать засекреченные архивы. В 1987 году в западноберлинской тюрьме Шпандау повесился (или убит – есть и такая версия) Рудольф Гесс, первый заместитель Гитлера по национал-социалистической партии. Произошло это накануне передачи охраны Международной тюрьмы Советскому Союзу, когда просочилась информация, что Горбачёв намеревается помиловать узника века, в мае 1941-го, за шесть недель до начала германского наступления на Советский Союз, перелетевшего в Англию, отрекомендовавшись личным посланником фюрера. Что скрывает правительство Англии, обещав лишь в 2017 году рассекретить стенограммы его допросов? Неужели Гесс действительно проинформировал Черчилля о планах Гитлера напасть на Советский Союз и предложил ему заключить мир в обмен на совместный крестовый поход против большевиков, и будущий союзник Сталина, обрадовавшись возможности чужими руками сокрушить ненавистный ему режим, скрыл заманчивое предложение от Москвы? Уже и 2018-й год завершается, но молчат английские джентльмены, молчат, набрав воды в рот… И хотя Черчилль поучал: «Учите историю. В истории находятся тайны политической прозорливости», прошлое никого ничему не научит, пока закрыты архивы и остаются темы, к которым запрещено или боязно прикасаться.
Но из множества щекотливых тем – белых пятен в истории Второй мировой войны – из-за закрытости архивов, остающихся малоизученными, наиболее неприглядная – о моральном разложении вошедшей в Германию Красной армии. Политруки, отвечающие за морально-политический дух, особые отделы (соглядатай был в каждом подразделении), СМЕРШ и войска НКВД, жёстко реагирующие на всё, связанное со словами «измена Родине», «трусость в бою», «дезертирство» и «попадание в плен», – вся эта сила не смогла удержать рабоче-крестьянскую Красную армию, превратившуюся в Германии в скопище мародёров и насильников. Незначительная прослойка интеллигенции, подавленная и шокированная пьяным разгулом вооружённой толпы, впервые увидевшей европейски цивилизованные города и деревни, не смогла ей противостоять. Но свершалось ли «наказание Германии» по высочайшему повелению Верховного главнокомандующего, а затем по его же повелению было жёстко приостановлено, или насилие было стихийной местью, орудием которой стал детородный орган?
Советские издательства охотно публиковали ветеранские мемуары, вычищая всё, шедшее вразрез с официальной идеологией и способное навредить мифу о советском солдате как о божестве, лишённом человеческих недостатков, который не травился спиртосодержащими жидкостями и не умирал в конвульсиях, не мародёрствовал, не расстреливал пленных и не насиловал детей и старух. Армию идеализировали. Лишь в новом тысячелетии ветераны, дожившие до девяностолетнего возраста, заговорили не только о героических подвигах.
В фантастических боевиках, вошедших в моду вместе с новыми технологиями, роботы, лишённые человеческих чувств и эмоций, сражаются с роботами или с электронными монстрами, такими же холодными и бесчувственными. В реалиях, далёких от кино и литературы, мужчины воюют с мужчинами. А им, едва Адам познал Еву (с этого, говорят, всё и началось), помимо потребностей в пище и воде и под грохот канонады войны хочется любви и секса. И если в обществе нарушается демографический дисбаланс и мужчины супротив воли на длительное время лишены амурных утех и не пребывают в однополом сообществе на подводной лодке или в тюрьме (там, рассказывают, свои «прелести»), то… читай книгу «ЖЕНЩИНА И ВОЙНА. От любви до насилия»…
Книги о войне, художественные и документальные, преимущественно обращены к мужской аудитории – в них женщины украшают благородных мужчин и ратные подвиги воинов-рыцарей, которым по определению не чуждо ничто, а в военную годину и подавно простительно. Книг, обращенных к женской аудитории, почти нет. «ЖЕНЩИНА И ВОЙНА. От любви до насилия», как и книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» и «Последние свидетели», – взгляд на войну под другим ракурсом. О том, что стыдливо замалчивалось и замалчивается.
В начале нового века, благодаря западным публикациям, в России заговорили о сексуальных преступлениях, совершённых военнослужащими Красной армии; они «задели за живое» блюстителей советской эпохи (не пьянство и грабежи!), и, задыхаясь от возмущения, стражи советского прошлого назвали западные публикации измышлением и очернительством. Хотя бывало, что и в советское время в кухонных разговорах под водку с жареной картошечкой у ветеранов развязывался язык, и они рассказывали (без подробностей, разумеется), что за преступления гитлеровцев Красная армия обрюхатила пол Германии. Их юные слушатели, разинув рот, восхищались доблестью фронтовиков, восклицая, что, когда речь идёт о преступлениях фашистов, следует забыть о милосердии и христианской морали: «Око за око, зуб за зуб! Нюрнбергский процесс предназначен для наказания высших руководителей рейха, а траханье Германии – праведный гнев, германские женщины расплачивались за преступления своих сыновей».
Но даже в состоянии алкогольного опьянения ветераны контролировали язык, не признаваясь в сексуальном насилии над сослуживцами, женщинами-красноармейцами, или над перемещёнными лицами – девушками, насильно угнанными на работу в Германию, в том числе и над несовершеннолетними. Они осознавали: это не возмездие, – не соотносится праведный гнев с надругательством над соотечественницами! – а уголовное преступление, сурово караемое в любой стране.
