ГЛАВА 1

Началось очередное судебное заседание. Это было похоже на какой-то страшный сериал, который все никак не закончится. Но вряд ли кому-нибудь захотелось бы его посмотреть. Полине самой уже все до такой степени  опротивело, что, кроме глухой пустоты, ничего внутри не осталось.

Все так банально: встретились, полюбили друг друга, потом родился сын, и вот теперь они стали совершенно чужими друг для друга. В третий раз их пытаются развести. Во время первого слушания она так умоляла судью дать им отсрочку, что тот сжалился и отложил дело на два месяца. Полина так надеялась, что за это время муж одумается, и они попытаются все начать сначала. Временами ей казалось, что и он хочет того же самого. Но это лишь иллюзия, невероятно тяжело осознавать, что любимый человек отдалился и прикладывает все усилия, чтобы отгородиться. Кирпичик за кирпичиком между супругами образовалась непролазная стена. И нет в ней ни одной щелочки, чтобы пробиться, осталось только сделать звукоизоляцию понадежнее, и тогда наступит полный крах.

Во второй раз она уже была сдержаннее, но и отпустить Петра не хватало духа. После десяти лет знакомства и пяти лет брака для нее было невозможно отрешиться от прошлого, сказать «Прощай!» Сколько ночей за эти годы они провели в обнимку? Да, последнее время это происходило все реже, потом совсем исчезло… Но ведь хорошего было больше, чем плохого! Если бы он только попытался… сделал шаг навстречу…

И вот теперь, спустя еще месяц, они снова оказались в зале суда. Полина поняла, что на этот раз развода не миновать. Но она уже и сама не хотела оставаться с мужем. До сознания вдруг дошла мысль, которая до этого никак не могла пробиться сквозь  непрошибаемую броню из воспоминаний и еще живых чувств, тлеющих перед своей гибелью. Она всеми силами старалась раздуть огонь, кто знает, может быть, это бы ей удалось, если бы Петр, каждый раз не задувал вновь зародившееся пламя.

Наконец, она подумала о том, что не нужно держать того, кто всеми силами старается уйти. Если для него стало невыносимо находиться с ней в одном пространстве, зачем неволить? У самой все умерло, отболело, рана затянулась и покрылась засохшей коркой. Еще немного и она отвалится, и единственное, что может от нее остаться, в худшем случае, это еле заметный рубец. Если специально не приглядываться, то ничего и не будет заметно. А всматриваться туда она уж точно не собирается!

Мысленно попрощавшись с мужем, она была настроена решительно. Чинить препятствий при разводе Полина не собиралась, но за сына намеревалась бороться до конца. Никитушке только недавно исполнилось четыре годика. «Бедный мой мальчик! - причитала она по дороге в суд. - Сколько тебе из-за нас пришлось пережить!»

Сына она не видела уже несколько дней. Петр забрал его и уехал к родителям, заявив, что не намерен больше оставаться с ней под одной крышей.

- Я не отдам тебе Никиту! - выкрикнул он перед уходом.

Всю ту ночь она прорыдала в подушку, которая к утру заметно потяжелела, напитавшись ее слезами. Или ей это просто показалось, потому что сил совсем не оставалось. Если,  находясь сутки без сына, она так тоскует, то как же сможет провести без него всю жизнь? Это все равно, что умереть заживо!

Полина надеялась, что Никита останется с ней. Ведь в подобных делах суд часто находится на стороне матери. Мальчик еще мал и в ней нуждается больше, чем в отце. Конечно, ребенку лучше всего расти в полной семье. Но что делать, если обстоятельства так сложились? Она сделала все, что могла для того, чтобы сохранить семью. Тут ведь важно желание обоих. Что ей остается? Принять его решение и отпустить. Но только одного! От сына она отказываться не намерена!

Убедив саму себя таким образом в победе, она немного успокоилась, подтвердила свое согласие на развод и с замиранием сердца ждала, когда дело дойдет до вопроса о сыне.

Однако далее ее ждал очередной удар, значительно тяжелее, чем тот, который она испытала, когда узнала, что Петр подал на развод. Не думала она, что муж способен на такую подлость! Он опустился до откровенной лжи, стал поливать ее грязью, говорил о том, какая она ужасная мать, как издевается над сыном. Даже позвал свидетелями своих родителей, воспитателя из детского сада и соседку, тетю Марту.

Что могут сказать на суде родители мужа? Конечно же, они подтвердили все слова сына, иначе и быть не могло. Это поначалу они были милые и улыбчивые, всегда приветливые и обходительные. Но вся их доброжелательность прошла вместе с любовью их сына, теперь все от нее отвернулись.

Ольга Михайловна, воспитатель Никиты, подтвердила вышесказанные доводы. Это стало для Полины настоящим потрясением. Как она могла? Муж редкий день забирал сына из детского сада. Все ведь было хорошо, она никогда не опаздывала, как некоторые родители других детей, забирала сына вовремя. Да, в жизни группы, она не принимала активного участия, не входила в родительский комитет, но ведь это не повод для такой наглой клеветы. Может быть, Петр ей заплатил, чтобы Ольга Михайловна ее оговорила? Скорей всего! Иной причины быть не может!

А тетя Марта, - вообще, известная сплетница! Она и рада стараться! Ей палец в рот не клади! Соседка с нескрываемым удовольствием вторила предыдущим свидетелям, добавляя все новых красок к нелицеприятному портрету никчемной матери.

После всего услышанного Полина совсем сникла. Надежды, что Никита останется с ней и вовсе не оставалось. Петр постарался на славу! Собрал кучу доказательств, а она пришла на суд совершенно неподготовленной.

«Наивная! Как я могла думать, что муж спокойно отдаст мне сына? - ругала себя Полина. - Нужно было хорошенько продумать, что она будет говорить в суде. Может, стоило тоже позвать маму?.. Нет… Она бы не смогла помочь».

При мысли о матери ей стало совсем тоскливо. Молодая женщина подумала о том, что именно сейчас, в этот самый момент решается вся ее дальнейшая жизнь. И если ей не отдадут сына, то она упадет замертво прямо в здании суда.

Она стала кричать все, что приходило ей в голову, придумывала для мужа всяческие обвинения. Раз он ничем не гнушался, смешал ее с грязью, то и она не станет его жалеть. Полина заявила, что он часто пил, бил ее и изменял с другими женщинами. Все это походило на истерический припадок и выглядело, как последняя отчаянная попытка изменить ход дела.

Как и следовало ожидать, в этот день их развели окончательно и бесповоротно. А когда судья объявил свое решение о том, что Никита останется жить с отцом, нервы теперь уже бывшей жены не выдержали, и она упала в обморок.

По дороге домой она вспоминала слова Петра, которые прочно засели в голове, и никаким клещами не получалось их оттуда вытащить: «Я больше не могу с ней жить!»