Пролог
Милисса
– Милли, – Ингвар прижал меня к себе так, что, казалось, ещё немного и затрещат ребра и замер.
Я стояла, стиснутая сильными руками, и могла лишь счастливо улыбаться, вслушиваясь в тяжелый стук его сердца. Какой же он молодец! Он действительно достоин этого, достоин стать золотым гвардейцем! Я была так счастлива за него, поймавшего свою мечту, что меня не пугала даже разлука. Он уйдет завтра в мерцающий портал, а я останусь здесь, в академии, чтобы так же бороться и победить в следующем году.
Рядом раздалось тихое покашливание. Ингвар пошевелился и неохотно выпустил меня из объятий. На помосте уже стоял Главный Судья Срединной империи, готовый вручить победителю золотой меч, символ особой имперской стражи. Победитель быстрым шагом двинулся к помосту, а я осталась в толпе. Сразу стало неуютно. Взгляды завистливые, негодующие, презрительные скрестились на мне. Ингвар был одним из лучших выпускников и точно самым лучшим боевиком факультета. А ещё он был красавцем, так что даже студентки из благородных были не против завязать с ним легкий роман. Как-то парень со смехом рассказывал мне, что одна знатная леди предлагала ему неплохое содержание, если он будет дважды в неделю посещать её покои. Вот только, Ингвара деньги не интересовали. Он напряженно учился, тренировался, иногда до потери сознания, и стремился лишь к одному: стать золотым гвардейцем императора. И общаться он предпочитал с немногочисленными не знатными студентами академии, хотя сам был бароном.
Однажды Лина по большому секрету рассказала мне, что его отец имел неосторожность защитить честь своей жены, к которой в одном из трактиров начали приставать пьяные сыновья местных аристократов, убив при этом зачинщика. Мужчину вызвали на суд и, несмотря на то, что он действовал в полном соответствии с законом, осудили к лишению титула и каторге. Так в двенадцать лет Ингвар стал главой семьи. А когда они возвращались с судилища, на карету напали. Что там случилось никто толком не знал, но с тех пор у мальчика на висках появилась седая прядка, а его мать, забрав маленькую сестренку, навсегда покинула родовое поместье, оставив его на управляющего. Сам же Ингвар через несколько дней постучал в ворота Военной академии. И, несмотря на то, что прием уже был закончен, его взяли.
На девушек будущий победитель внимания почти не обращал. До этой весны. Мы были в одной компании, душой и сердцем которой стала Линка. Равные. Несколько парней и мы, две девчонки. Все незнатные, кроме Лины и Инга, дружные, готовые прикрыть друг другу спину и, не задумываясь, встать на защиту своего. Я бы, наверное, не выжила в академии, если бы не парни. И почти с самых первых дней, с момента, когда высокий статный юноша вступился за меня, избиваемую на конюшне двумя знатными подонками, я была безумно и безнадежно влюблена в Инга.
А потом начался турнир. И после победы в первом этапе, Ингвар подошел к нашей дружно поздравляющей его компании, схватил меня за руку, притянул к себе и поцеловал.
Закончилось чествование победителя и знатные гости направились к университету. Я повернулась и стала торопливо выбираться из толпы. В ближайшее время Инг будет занят. Мы встретимся после ужина в нашем месте. А сейчас надо тихонько исчезнуть. Желательно, не наткнувшись ни на одну из оскорбленных вниманием победителя к простолюдинке благородных.
Тьма мягко обнимала землю, опускаясь на лес. Закат ещё горел, но здесь, под кронами деревьев, было почти темно. Где же Инг? Я встала с удобного корня и в очередной раз обошла дерево. Что могло его задержать и придет ли он вообще? Сердце болезненно сжалось. Завтра утром он шагнет в портал, чтобы выполнить священный долг всех золотых. И мы снова увидимся только через год, когда я сама стану победительницей Отбора. "А если нет? – проскользнула трусливая мысль, – если я не смогу победить? И мы встретимся только через пятнадцать лет?" Мрак разливался по поляне и я начала дрожать от холода и волнения. Великий! Только бы он пришел!
Когда сзади меня обняли теплые руки, я была уже в шаге от паники. И вместо радости от того, что он наконец-то появился, почувствовала злость. И на осторожный поцелуй ответила ударом по ребрам!
– Где, где ты был? – прошипела я, отскакивая от согнувшегося мужчины, – я тебя здесь уже Темный побери сколько времени жду!
Ингвар только рассмеялся, распрямляясь. Всё же била я не в полную силу и протянул мне руку.
– Пойдем, птичка, – прошептал он и от голоса его мне стало вдруг жарко в этом холодном весеннем лесу, – я покажу тебя наше сегодняшнее гнёздышко.
На небольшой полянке уютно горел костер. На нем грелся маленький котелок с уже закипающим чаем, а чуть в стороне стояла малая армейская палатка для офицерского состава, выезжающего с нами на многочисленные учения. Очень комфортная и снабженная настоящей раскладной походной кроватью.
Моему лицу, груди и даже ушам внезапно стало очень жарко.
Он раздевал меня сам. Приказал не двигаться и лишь скользил голодным взглядом по открывающемуся ему нагому телу. Куртка, рубашка... Его руки скользят по застежкам, почти не касаясь кожи и лишь тяжелеющее дыхание, да чуть подрагивающие пальцы выдают его нетерпение. Сапоги. Мужчина опустился на колени передо мной, стоящей на брошенной на землю шкуре. Осторожно скользнул рукой по лодыжке, заставляя согнуть ногу и стянул первый. Аккуратно размотал портянку. Провел пальцами по чувствительной коже стопы. Я покачнулась. Так же осторожно он снял второй сапог. Отошел. Оглядел меня, стоящую перед ним лишь в тонкой нижней сорочке и брюках. Я судорожно вздохнула под его взглядом и облизала внезапно пересохшие губы. И тут он зарычал и одним стремительным движением оказался рядом. Остальной одежды я лишилась не больше чем за пару-тройку ударов сердца.
Мы лежали в походной кровати, всё ещё сжимая друг друга в объятиях. Занимался рассвет, а я всё не могла отпустить любимого, сделавшего меня сегодня своей. И не дававшего уснуть всю ночь.
– Зачем я ждал так долго, глупец, – прошептал мужчина, осторожно целуя меня в висок, – мы могли бы быть вместе уже давно!
Я только тяжело вздохнула. Сил не было. Мы никогда так много не разговаривали, как этой ночью. Инг признался, что давно уже любит меня, но всё это время не решался сказать об этом, опасаясь разрушить нашу дружбу. Я призналась в том же. Он поклялся быть верным мне до самой смерти, а я обещала стать победителем следующего Отбора и присоединиться к нему в королевском дворце.
Любимый легко встал и пошел разводить потухший уже костер и кипятить воду. Нужно было смыть кровь. Я полежала ещё немного и неохотно поднялась. Тело болело неимоверно. Потянулась. Пора было выходить. У выхода из палатки мой взгляд упал на какой-то сверток, небрежно завернутый в ткань.
