ГЛАВА 1
– Да, матушка, – я присела в реверансе, скрывая злой блеск глаз.
– Ты хорошая дочь, – она коснулась кончиками пальцев моей макушки, обозначив ласку, и знаком вела мне уходить.
Я не стала спорить. Зачем, когда всё уже решено, а моё мнение никого не интересует. Только добравшись до своей комнаты, я дала волю злым слезам: «Вот зачем! Зачем на мою голову свалилась эта проклятая корона вместе с проклятым королевством?!»
Ещё десять лет назад никому и в голову не могло прийти, что случится нечто подобное. Мой отец был всего лишь двоюродным братом короля и двенадцатым в очереди на престол. Не принц, а одно название. Мы жили во дворце у моря и даже в столице бывали не каждый год. Отец занимался сыновьями в надежде впоследствии пристроить их на военную службу. Я же была предоставлена самой себе. Лазила по прибрежным скалам, бродила по пустошам с ведьмой-травницей из соседнего городка и слово «этикет» слышала только тогда, когда гувернёр братьев вспоминал о моём существовании.
Но однажды во двор замка влетел гонец на взмыленной лошади. Он сообщил, что неожиданный набег змеелицых варваров лишил королевство монарха, и нам надлежит немедленно выехать в столицу.
Так мой отец стал королём, матушка – королевой, а я, соответственно, кронпринцессой. Вдруг выяснилось, что кронпринцессы товар весьма востребованный, но единственная дочь свежеиспечённого короля на кронпринцессу похожа весьма отдалённо. И за меня взялись со всех сторон. Ах, загар – признак простонародья! Ой, веснушки – какой кошмар! Ох, какие манеры, точнее, полное их отсутствие...
Танцы, уроки этикета, полсотни приборов у тарелки и ни минуты свободного времени, а шаг влево или вправо расценивается как побег. Разумеется, я взбунтовалась. И ничего не добилась. Выяснилось, что даже кронпринцессу можно отходить розгой или посадить на хлеб и воду. Похудев на пять кило, я притихла. Не сдалась, а именно затаилась, решив во что бы то ни стало вырваться из золочёной клетки, куда меня засадили родители.
Моя покладистость обрадовала всех. Я прилежно зубрила геральдику и столовый этикет, отрабатывала до автоматизма реверансы и па придворных танцев и больше ни разу не поспорила с матушкой. Вот только спать стала гораздо больше, но это никого не насторожило: устаёт девочка.
На самом деле спала я куда меньше чем раньше. Потому что именно ночью, когда дворец засыпал, и начиналась моя настоящая жизнь, полная прогулок по крышам и запретных книг о магии. Та жизнь, которой сегодня положили конец, сообщив мне о близком замужестве. На такое я не подписывалась.
Отбросив пустые воспоминания, я резко вскочила с кровати. Утёрла тыльной стороной ладони злые слёзы и, покосившись в сторону двери, пробормотала:
– А вот обойдётесь, дорогие родители! Сами выходите замуж неизвестно за кого!
Увы, сразу воплотить свои планы в жизнь мне не удалось: слишком много народу сновало вокруг. Мне пришлось, сдерживая нетерпение, посетить урок геральдики и чинно отсидеть последовавший за ним ужин. К счастью, на вечерний приём детей не приглашали. Поэтому уже с девяти вечера я оказалась предоставлена самой себе.
Отослав под предлогом мигрени служанку, я воровато оглянулась и сдвинула неприметную резную панель в дальнем углу спальни. Это была самая большая моя тайна. Именно так я по ночам покидала свои покои, чтобы вдохнуть желанный воздух свободы. А теперь собиралась покинуть навсегда.
Закрыв панель за собой, я, подсвечивая прихваченной из спальни свечой, спустилась по узкой винтовой лестнице и вышла в пыльный коридор. Я уже упоминала, что мой отец стал королём случайно. И сейчас это играло мне на руку: о существовании этого перехода никто кроме меня не знал. Пройдя чуть дальше, я вытащила из стенной ниши большой холщовый мешок и принялась раздеваться.
Четверть часа спустя сухой пень в общественном парке, окружавшем дворцовую решётку, сдвинулся в сторону. Из образовавшейся дыры вылез лохматый мальчишка в широкой рубахе и грубых штанах, подпоясанных простой верёвкой. Никому и в голову бы не пришло заподозрить в этом оборванце сбежавшую кронпринцессу. На что я, собственно, и рассчитывала. Поминутно сдувая со лба криво обрезанную чёлку, вытащила из подземелья большой заплечный мешок из холстины и, поставив на место пень, воровато огляделась. Вокруг никого не было.
Я подавила недостойное желание прогуляться мимо стражи, стоявшей на воротах. К чему глупый риск и показуха, когда можно просто удрать? Развернулась спиной к ярко освещённой громаде дворца и зашагала прочь.
Расчёт оказался верным. Никто не заинтересовался одиноким бродяжкой. Меня беспрепятственно пропустили через городские ворота и даже ограбить и то не попытались. Хотя на такой случай я припасла в рукаве острый стилет и парочку довольно неприятных чар. Не пригодились. Через две недели я уже рассматривала сквозь зарешеченное окошко общественного дилижанса появившийся на горизонте незнакомый город: мой путь подходил к концу.
Академию магии я присмотрела для себя уже давно. Основным её достоинством было то, что она находилась от моего родного королевства дальше всех учебных заведений, о которых мне удалось найти хоть что-нибудь. Здесь было два потока, женский и мужской. На мужском потоке учились в основном боевики – огневики и воздушники. На женском целители и жизневеды, как называли магов, хорошо ладивших с растительным миром, типа меня. Туда-то я и нацелилась.
– Дядька Борс! – я окликнула возницу, с которым успела подружиться за время долгой дороги. – А ты постоялый двор тут знаешь?
– Знаю, как не знать, – степенно отозвался тот, оглаживая нечёсаную бороду. – Сразу за рынком «Кривая лопата». Хозяин цены не дерёт и пиво не разбавляет. Хотя на что тебе пиво, молокосос...
Я весело засмеялась и, поблагодарив доброго дядьку, зашагала к рынку.
– Смотри, чтоб не обобрали в толпе, – напутствовал он меня.
– Да что с меня взять! – легкомысленно отозвалась я. Но сумку с золотом, скрытую под рубахой, незаметно поправила. Мало ли что.
Ничего. Как и раньше, на меня никто не обращал внимания. Рыночные воришки высматривали себе жертв побогаче. Просто одетый мальчишка, да ещё за время дороги основательно пропахший конским потом, их не заинтересовал.
Всё шло настолько идеально, что неприятности можно было предвидеть. Но я уже привыкла к удаче. Поэтому первые признаки надвигающейся катастрофы стали для меня неприятной неожиданностью.
– Двадцать серебрушек в день, – отрезал толстый трактирщик, смерив меня недоверчивым взглядом.
– Сколько?! – опешила я. Это было в десять раз дороже, чем я рассчитывала.
– А что ты хотел? – хмыкнул мужик. – Такое событие. Или плати, или проваливай. Без тебя найдутся охотники.
