Лина Деева - Звёздочка для Демона

1. Глава 1

— Астрейя, я должен серьёзно поговорить с тобой.
Я вздрогнула и обернулась к незаметно подошедшему отцу. Как всегда в первое мгновение с болью подумала, насколько же он постарел за последний лунный месяц, и лишь потом осознала смысл его слов.
— Серьёзно поговорить? Но о чём?
Отец со вздохом указал мне на мраморную скамейку под сенью раскидистого огнецвета, и я послушно присела на самый её краешек.
— Астрейя. — Возвышаясь надо мной, отец завёл руки за спину, сделавшись похожим на ментора Сальвию. — Как ты, возможно, знаешь, несколько дней назад я отправил королеве Нигредо предложение о перемирии. Так вот, сегодня пришёл ответ. Она согласна.
— Но это же прекрасно! — не удержавшись, я вскочила на ноги. — Война наконец-то закончится!
— Сядь.
Я буквально упала обратно на скамью — никогда ещё отец не разговаривал со мной таким тоном.
— Неужели ты не понимаешь: Аспида пошла нам навстречу отнюдь не по доброте душевной? — отцовский взгляд был тяжёл, как могиильное надгробие. — Взамен мы отдаём всю пограничную область, артефакты и, — он запнулся, — тебя.
— Меня? — я непонимающе захлопала ресницами. — Разве я нужна королеве?
— Ты станешь заложницей, чтобы гарантировать наши мирные намерения, — отец отвёл глаза. — И для этого выйдешь замуж за маршала Ареса.
— Что? — снова подскочила я. — Замуж? Но как же Ирин, мы ведь помолвлены!
— Помолвка будет расторгнута. Готовься, через десять дней ты покинешь Альбедо, а ещё через десять станешь женой одного из самых знатных демонов.
И отец удалился — всё так же не глядя на меня.

«Станешь заложницей».
Я без сил опустилась на скамью и обвела сад летнего дворца невидящим взглядом. Может, мне всё привиделось? Отец не мог так поступить со мной, не поговорив, не спросив согласия! Не мог отдать в жёны демону, не мог допустить, чтобы я навсегда уехала из Альбедо и больше никогда-никогда не увидела ни зелёных лугов, ни тенистых лесов, ни прозрачных рек. Не услышала пения птиц и не вдохнула аромат цветов, ведь Нигредо — это мёртвая земля! Бесплодная пустыня, населённая странными и хищными тварями, в которой демоны выживают исключительно благодаря магии. И выживают не очень-то хорошо, если развязали с нами войну за территории.
Меня затрясло.
— Я не хочу.
От жалобного звука моего голоса несколько сидевших на дереве пичуг взмыли в воздух.
— Я не хочу уезжать. — Картинка сада вдруг затуманилась, а глазам стало горячо. — Я хочу жить здесь, выйти замуж за Ирина, а не медленно умирать на чужбине среди равнодушных чужаков!
Я закрыла лицо ладонями и, скорчившись, как от сильной боли, зарыдала.
В глубине души зная, что слезами уже ничему не помочь.

***

Хотя отец и сказал мне готовиться, в сборах я участия не принимала — всё делали прислужницы и швеи, которым поручили срочно нашить для меня дорожной и тёплой одежды. Погода в Нигредо непредсказуема — то жара, то метель, но никогда — приятная погожая теплынь, как у нас.

«А владыки Тёмной стороны распорядились наследством Прежних иначе. Вместо того чтобы просто хранить переданное, они, преисполнившись гордыни, взялись его изучать и подчинять своей воле. Чем призвали великие бедствия на свои земли, погубив множество жизней...»

Я подняла глаза от пожелтевших страниц «Истории мира». Короли Нигредо захотели сравняться с Прежними, умевшими, если верить легендам, гасить и зажигать звёзды. А в результате практически убили половину мира и собирались сотворить то же самое с нашими землями.
— Я спасаю мой народ, — сказала я себе с убеждённостью, которой не чувствовала. — Предотвращаю страшную беду, способную уничтожить нас всех. Это героизм. Подвиг.
Последние фразы прозвучали настолько фальшиво, что у меня самой заныли зубы. Что может быть глупее вранья себе? Я вздохнула и, закрыв книгу, положила её на низкий геридон рядом с креслом. Немного просидела в раздумье, а затем решительно поднялась на ноги.
Было только одно место, где я могла почерпнуть мужества и душевных сил. Мамина могила.

Мама просила, чтобы местом её последнего сна стал не гранитный склеп правителей Альбедо, а высокий берег Лимии, делавшей около летнего дворца крутую петлю. Здесь, под сенью серебряных ив, и установили надгробие из белоснежного мрамора, к которому я приходила, когда чувствовала тяжесть на сердце. И неважно, что память почти не сохранила мамин образ — только ощущение тепла и безопасности, — это место всегда поселяло в моей душе умиротворение и вносило ясность в спутанные мысли. Здесь я часто разговаривала с мамой вслух, и порой казалось, будто до меня из неведомой дали долетал её тихий, ласковый шёпот.

Сегодня утешение было нужно мне как никогда. Но не успела я смахнуть с белого камня опавшие лепестки — отец своими руками посадил у надгробия два куста маминых любимых роз, — как до моего слуха долетел треск сухой веточки под чьей-то ногой. Я обернулась, внутренне досадуя на чужака, однако это чувство сразу же сменила радость.
— Ирин!

2. Глава 2

— Здравствуй, Трейя.
Приблизившись, мой жених и любимый, нежно взял меня за руки.
— Здравствуй.
Я смотрела в его красивое, мужественное, бесконечно родное лицо и чувствовала, что вот-вот расплачусь.
— Я приехал, как только узнал, — небесно-голубой взгляд Ирина был полон сочувствия и одновременно возмущения. — Милая, драгоценная Трейя, как твой отец мог пойти на такое?!
Не удержавшись, я всхлипнула и прижалась к серому сукну военного мундира на его груди. Ирин обнял меня и убеждённо произнёс в мою макушку:
— Это немыслимо. Отдать тебя демону — тебя, такое чистое и хрупкое создание! Я бы решил, что у эрна помутился разум, если бы не знал о невозможности подобного.
— Не надо, Ирин, — дрожащим голосом попросила я. — Отцу тоже тяжело, может быть, даже тяжелее, чем нам. Но он вынужден пойти на это ради мира, ради блага Альбедо. А значит, — я невольно сжалась и почти шёпотом произнесла, — и я должна.
— Принести себя и нашу любовь в жертву? — Ирин слегка отстранил меня за плечи и заглянул в лицо. — Нет, Трейя. Пока я жив, этому не бывать.
— Что ты такое говоришь? — я смотрела на него со страхом и надеждой. — Договор подписан, его нарушение означает возобновление войны...
— Не всякое нарушение, — чётко очерченные губы любимого искривила жёсткая усмешка. — Твой отец обязан лишь передать тебя свадебному посольству демонов, а доставить заложницу — уже их задача.
На миг у меня возникло неприятное ощущение, оттого что Ирин говорил обо мне, как о вещи, но я сразу же отмахнулась от этой очевидной глупости. И, позволив надежде появиться в голосе, спросила:
— Ты спасёшь меня?
— Конечно, — любимый снисходительно посмотрел на меня сверху вниз. — Даже не сомневайся. — И он властно прижался губами к моим губам, словно хотел навеки оставить своё несмываемое клеймо.