Сквозь сон Володя Локис слышал голоса в соседней комнате.
– Да это просто безобразие какое-то! – басовито бубнила их соседка по лестничной площадке, Мария Яковлевна. – Говорила ведь им, что нечего делать в этом Тунисе. У нас что, своих курортов мало?! На худой конец могли бы в Крым поехать. Там хоть свои живут. Так нет, подавай им заграницу... В Африку им захотелось! «Ах, мама, вы ничего не понимаете, теперь все так делают, пусть девочка посмотрит мир!» И вот, пожалуйста, теперь она хватается за голову и глотает корвалол...
– Да кто же знал, что там такое начнется, – осторожно отвечала ей мама Локиса, Анна Тимофеевна. – Все мирно было, а тут такое...
– Никогда в этой Африке ничего мирно не было! – категорично отрезала Мария Яковлевна. – Они с пальм своих не успели слезть, а уже начали воевать между собой. Непонятно только, за что. Бананы, что ли, никак не поделят?
«О чем это они?» – рассеянно подумал Володя, окончательно просыпаясь, но продолжая лежать с закрытыми глазами и прислушиваясь к разговору. Вообще-то он не любил валяться в постели, предпочитая сразу же вставать. Но сегодня у него был вполне заслуженный отгул, и он решил позволить себе некоторое отступление от привычных правил.
– Черного моря им мало, – продолжала возмущаться за стеной соседка. – Я вот тоже ни разу не была в Африке, и ничего! Жива-здорова, слава богу!
– Яковлевна, да не расстраивайся ты, – пробовала увещевать подругу Анна Тимофеевна. – Может, ничего с ними и не случилось, просто связь плохая...
– А с чего ей хорошей-то быть?! – Судя по громко скрипнувшему дивану, Мария Яковлевна была возмущена до глубины души. – Ты вот знаешь, где этот чертов Тунис находится?
– Где-то в Африке... – неуверенно ответила мать.
– Вот именно, что где-то, – опять сердито перебила ее соседка. – Видела я ту Африку – пестрая вся, как одеяло лоскутное... А что толку-то от этого? Отправили ребенка к черту на рога, а теперь не знают, что делать! Правильно, это тебе не Сочи и не Ялта, туда на самолете за два часа не долетишь...
«Понятно, – сообразил Володя, выбираясь из постели и потягиваясь, – Маринку обсуждают. Самая злободневная тема на сегодняшний день – Маринка и революция в Тунисе».
Старшая внучка Марии Яковлевны Марина, которую соседка долгое время прочила Локису в невесты, недавно вышла замуж за какого-то бизнесмена. В свадебное путешествие молодожены отправились отдыхать в Тунис. А через три дня журналисты загалдели по всем телеканалам об этой маленькой африканской стране. На экранах замелькали жуткие кадры уличных беспорядков, мордобоя, стрельбы и погромов. Мать Маринки тут же впала в истерику и ни о чем другом не могла думать, хватаясь поочередно то за голову, то за сердце. Мария Яковлевна, узнав о том, что внучка оказалась в эпицентре таких событий, привычно обругав Президента России, Государственную Думу, Правительство и директора туристической компании, заявила, что во всем виноваты Маринкины родители, которые купили тур в Тунис.
Локис быстро собрал белье, запихал его в специальное отделение и, натянув спортивные брюки, вышел в большую комнату.
– Что за шум, а драки нет? – поинтересовался он бодрым голосом.
– Ой, сынок, прости, мы тебя разбудили? – всплеснула руками Анна Тимофеевна. – Увлеклись немного. Яковлевна тут за внучку шибко переживает...
– А чего за нее переживать, – пожал плечами Володя, направляясь в ванную. – Она вроде как замуж вышла. Пусть теперь у ее мужа голова болит.
– Много тут некоторые понимают... – ворчливо бросила Мария Яковлевна ему вслед. – Ты вот сам женись, детей нарожай, тогда и будешь рассуждать, кто и за кого больше переживать должен.
Володя тихо хмыкнул, но в полемику решил не вступать, зная по опыту, что это совершенно бесполезно. Переубедить в чем-то старую активистку было невозможно. Недаром, когда возникла необходимость выбирать старшего по дому, ее кандидатура прошла без всяких обсуждений.
Сам Локис относился к Марии Яковлевне иронично и в то же время уважительно. Что бы там ни говорили, но благодаря ее настойчивости их многоподъездная девятиэтажка была приведена в порядок.
– Вот ты, Вовка, военный человек, – накинулась Мария Яковлевна на Володю, как только он опять вошел в комнату. – Правильно?
– Военный, – не стал отпираться Локис, садясь в кресло.
– Тогда объясни мне, – Мария Яковлевна уперла руки в бока, сверля Володю тяжелым взглядом, – чего этим неграм не хватает, что они воевать начали?
– Понятия не имею, теть Маш, – признался Локис, улыбаясь. – Чего-то, наверное, не хватает...
– А при чем здесь иностранные туристы? – продолжала допрашивать соседка. – На кой ляд, спрашивается, они гостиницы громят? Охотников каких-то избили...
– Теть Маш, – совершенно искренне прижав руки к груди, проговорил Володя, – честное слово, с тунисскими повстанцами я не связан. Денег от них не получаю, никаких сведений им не передаю. Но если только они попытаются меня завербовать, я у них обязательно поинтересуюсь об этом.
Несколько минут Мария Яковлевна пристально смотрела на Володю, пытаясь что-то понять.
– Издеваешься над старухой, паршивец ты эдакий, – сделала она наконец вывод. – Не стыдно тебе, бугаю здоровому?
– В самом деле, Володя, – вмешалась Анна Тимофеевна, – ты что, не можешь нормально ответить? Яковлевна же переживает, как там Мариночка с Борей...
– Да я вам нормально и отвечаю, – развел руками Локис. – Откуда я могу знать, что взбрело в голову тунисцам и какая муха их укусила? Нет, я понимаю, что вы переживаете, но...
– Ничего ты не понимаешь, – припечатала его Мария Яковлевна. – Когда своими детьми обзаведешься, тогда и будешь понимать.
Она вдруг замолчала, и Володя увидел в ее глазах мутные стариковские слезы. Ему стало неудобно за неуместную шутку.
– Теть Маша, – извиняющимся тоном заговорил Володя, – ну простите меня, пожалуйста. Сострил не в тему...
– То-то, что не в тему, – старуха смахнула слезинку. – Одна дочку не в тему отправила, другой над старым человеком не в тему шутки шутит... Правители наши тоже шутят, вместо того чтобы людей спасать. Дошутятся... Народ – он такой, он долго терпит, а потом сделает как в семнадцатом году...
Зная, что политика и ностальгия по советской власти – любимый конек Марии Яковлевны, Володя закатил глаза. Но вопреки его ожиданиям, соседка тяжело поднялась с дивана.
– Ладно, Тимофеевна, пойду я, – проговорила она каким-то упавшим голосом. – Засиделась с тобой, а у меня дел полно...
– Я провожу, – тоже поднялась Анна Тимофеевна, исподтишка грозя сыну кулаком. Володя тяжело вздохнул и пошел на кухню.
