Ян
– Ты куда свалил? – перекрикиваю музыку и смех пьяной девицы, которую я прихватил с собой из дома Королева.
Минут десять назад понял, что Азарин разосрался со своей малявкой и кинул меня в кругу своих тухлых друзей. Эти ребята понятия не имеют, что такое настоящее веселье.
– Отвали, Гирш.
– Э! – ржу, отталкивая руку девчонки, которая тянется к моему лицу. – Ртом лучше поработай, – расстегиваю ширинку и давлю ладонью ей на затылок.
Выжимаю газ на полную. Я не ошибся, рот у нее работает гораздо активнее мозга.
– Развлечься хочешь, эмоциональный труп? Идея одна есть, – возвращаюсь к Тимохе.
– Какая?
– Как в старые добрые, Азарин. Тебе надо остыть, а папочка знает, как выпустить пар.
Азарин медлит. Тупит он сегодня не по-детски. Его Ариша, передергивает от одного только имени, кому угодно череп вскроет своими вечными нотациями.
– Я на Воробьевых, – сдается мой унылый друг.
– Полчаса, и я там.
Отключаюсь. Лечу в левой полосе, иногда цепляя колесами встречку.
Притормаживаю на перекрестке, в аккурат на красный.
Пальцы сжимают руль. Откидываю башку на подголовник, прикрывая глаза.
Кончаю своей новой знакомой в рот, намеренно удерживая ее пустую голову, чтобы не соскочила.
– Глотай давай.
Девочка слушается. Когда выпрямляется, облизывает свои перекачанные пельмени и поправляет волосы.
– На троечку сойдет, – беру телефон, – номер свой диктуй.
Она тараторит, не уточняя деталей. Уверен, что где-то глубоко, там, где еще присутствуют остатки мозга, она уже спланировала нашу свадьбу. Хотя, если она думает о большой и чистой после минета незнакомому чуваку, с наличием серой жидкости в ее маленькой голове я перегнул.
Захожу в приложение банка. Проверяю номер. Привязан. Перекидываю пятерку деревянных и тянусь к ручке пассажирской двери. Открываю.
– Дальше нам не по пути.
– Что? – ее пухлые губы приоткрываются.
Она напоминает мне сома. Медленная, губастая рыба.
– Выметайся, говорю. Давай, шевели ляжками.
Блондинка хлопает ресницами. Думает, что я прикалываюсь, что ли?
– Я долго ждать буду?
Судя по тому, как меняется ее выражение лица, – дошло.
Блонди выскакивает из тачки и от души хлопает дверью. Посылает меня так далеко, вероятно не зная, что я туда уже сходил не один раз за свою жизнь.
Когда машина срывается с места, показывает фак. Пальцы бы ей в задницу засунул, но не сегодня. Спешу.
Газ в пол, и вот минут через пятнадцать я уже на Воробьевых.
Тачку Азарина вижу сразу. Жму на тормоз, резко сбрасывая скорость. Задницу заносит. Я пролетаю в паре сантиметров от Тимохиного «спорта».
Опускаю стекло. В нос сразу бьет запах жженой резины.
– Больной.
– Не ной, принцесса. Я торопился. Короче, схема такая… Ты долго там сидеть будешь? Прыгай, по пути все расскажу.
– На моей поедем.
– Не жалко? – смотрю на Азаринскую тачку. – Думаю, мы ее немного цепанем.
Тим отмахивается и садится за руль.
Вот такого Азарина я люблю. А то с появлением Громовой мой друг стал уж чересчур правильным. Проще говоря, скучным душнилой под стать своей девушке, которая его, между прочим, кинула.
Эта шмакодявка ЕГО кинула, блин, и еще дышит.
– Рассказывай.
Тим тащится как улитка. Стрелка спидометра едва задевает сорок.
– Хочу сделать Ладке подарок ко дню рождения.
– Мачехе?
– Ага. Батя же ей шоу-рум подогнал в своем ТЦ. Но ремонт там тухлый. Предлагаю подправить.
– Каким образом? – в Тимохиных глазах загорается знакомый азарт.
– Твоя малышка, – хлопаю по торпеде ладонью, – еще ни разу не каталась по ночному ТЦ, я уверен…
***
– Да нормально. – Рассматриваю медсестру в коротком халате, ей бы еще чулки белые… – Жить буду. Точно перелом? – смотрю на свою руку.
Азарин так резко дал по тормозам, что я чуть через лобовуху не вылетел.
– Снимок будет готов с минуты на минуту, доктор придет, все расскажет.
– Отлично, – прижимаюсь затылком к стене, сидя на кушетке. Хоть бы кровать нормальную подогнали, что ли?!
По возне в коридоре понимаю, что батя уже нарисовался. Тимоха от меня через стенку, его отец минут на десять раньше моего подоспел. Стены здесь картонные, я прекрасно слышал, как он там орал.
– Где…
Батя открывает дверь. На лице извечный покерфейс. Сама деликатность и вежливость. Его бешенство выдает только пот на лбу и розоватые пятна на лице, которыми он пошел.
Пожимаю плечами, чувствуя резкую боль в левом предплечье. Только бы ушиб, а таскаться со сломанной конечностью вообще нет желания.
– Ты совсем охамел, Янис.
– Случайность.
– Оставьте нас одних, пожалуйста, – просит медсестру, и та сразу сваливает.
– Номерок оставьте, девушка. Эй! – ору ей вслед.
Отец только зло на меня косится.
– Тебе девятнадцать лет, Ян, не пять, не десять, что за детские выходки? Ты кому хуже сделать хочешь? Если ты думаешь, что после этого я разведусь с Ладой и твоя мать вернется…
– Заткнись и не трогай маму.
Терпеть не могу, когда он о ней говорит.
– Домой поехали.
– У меня перелом, я тут перекантуюсь.
– У тебя ушиб. Я уже говорил с врачом. Собирайся.
Ушиб? Прекрасно. Соскакиваю с кушетки и с улыбкой во всю рожу иду за отцом.
На улице нас сразу окружает кольцо охраны.
Большую часть дороги мы едем в тишине. На зубах скрипит от злости. Он притащил эту меркантильную дрянь полгода назад. Невесту, блин, привел. Даже не спросил, против ли я…
Месяц назад у него хватило ума жениться на этой дуре.
– Лада – моя жена, Ян. Нравится тебе это или нет. С магазином я замну, и с вашей «шалостью» тоже. Но если еще хоть раз! – он, как в детстве, грозит мне пальцем, отчего пробирает на смех.
Я и ржу. Громко.
Глаза сами собой закатываются от абсурда сказанного.
– Сегодня к нам приезжает дочка Лады.
– Не знал, что у шлюх бывают дети.
– Что ты сказал?
– Что слышал. Они тебе теперь на пару сосать будут?
Приподнимаю бровь, всматриваясь в отцовское лицо. Он краснеет. Еще немного, и лопнет. Понятия не имею, как пропускаю, скорее всего, потому, что не ожидал, но отцовский кулак прилетает мне по лицу.
Чувствую на зубах вкус крови. Второй раз за ночь.
– Родного сына по лицу из-за телки? Ты серьезно?
– Рот закрой и только попробуй выкинуть что-то подобное при женщинах.
Ладно. Я-то замолчу. Но, когда открою рот, вы все подавитесь собственными кишками.
Во дворе выскакиваю из машины самым первым, не дожидаясь, пока охрана откроет дверь. А как только захожу в дом, вижу эту, еще и со своей мелкой копией.
– Ян? Что с тобой… – Лада тянет ко мне свою руку.
– На хер пошла. Не трогай меня. – Протискиваюсь мимо них к лестнице, замечая, что девчонка, которую мачеха сюда притащила, в ужасе жмется к стене.
Ну да, видок у меня так себе. Рожа в крови не без помощи любимого папочки, под глазом синяк уже проявился от удара в тачке.
– Че пялишься? – делаю выпад в ее сторону, и она начинает крутить головой.
