Владимир и Юлия вступили на остров Надежды супругами. Еще в поезде, после того, как он пришел в себя от печали по остающимся родным и его глаза вновь начали видеть то, что происходит вокруг, а уши слышать ровный шум движущегося к столице скорого, Владимир заметил, что Юлия пристально смотрит на него.
– Как ты? – поинтересовался он, – Уже жалеешь, что решила уехать отсюда?
– А о чем мне жалеть?
– Ну, как же… ведь мы покидаем Родину… может быть, навсегда.
Юлия фыркнула:
– Родина-уродина! Что я здесь хорошего видела?
Владимир не стал ввязываться в полемику. Он промолчал, отвернув лицо к окну, и подумал о том, как он представит ее, когда завтра они приступят к оформлению виз. Бестужев думает, что она его жена. Но когда выяснится, что она ему никто, не станет ли это камнем преткновения в деле получения виз? Да и вообще, нужно определиться с ее статусом. Он согласился с ее условием, пообещал взять ее с собой, не думая, что будет делать с ней потом. Конечно, у него не было выхода – нужно было вызволять Вячеслава, а это можно было сделать, если б Юлия забрала свое заявление и сказала, что не имеет претензий к нему.
Да, она тогда сказала, что согласна на все – быть Владимиру прислугой, наложницей – кем угодно! Вряд ли этично сделать прислугой единственную соотечественницу на чужбине, да это и не в его правилах – держать прислугу. Значит, наложницей? Наложница… сразу вспомнились гаремы восточных правителей и многочисленные наложницы-рабыни. Владимир улыбнулся и взглянул на Юлию – она продолжала смотреть на него тем же взглядом – ему показалось, что она про себя задает ему те же вопросы.
Нет! Никаких наложниц! Это тоже не в его правилах. Тогда что? Законная супруга? Взгляды Владимира и Юлии вновь встретились. И он вновь ощутил, что она обволакивает его каким-то непонятным облаком. Он явственно ощутил, что эта женщина наделена каким-то даром воздействия на мужчин. Да, Вячеслав был прав, Юлия имела особенный дар притягательности. Владимиру показалось, что он сейчас возьмет ее руки, лежащие на вагонном столике, и прильнет к ним губами. Нет, конечно, он не сделал этого, хотя ему пришлось приложить усилие воли, и он только улыбнулся ей. Юлия ответила тем же. Потом предложила:
– А попьем чаю?
– Давай попьем, – согласился он.
Пригласили Анатолия Васильевича, и тот с удовольствием принял приглашение.
– А ваша супруга отменно заваривает чай, – похвалил он Юлию, и она бросила быстрый вопросительный взгляд на Владимира. А он вновь промолчал. А что он мог сказать? Возразить Бестужеву, сказать, что она ему не жена? Тогда нужно будет объяснять, кто она ему и почему она едет с ним. Нужно решать, что делать с ней, пока они еще не добрались до столицы. Вообще-то выбирать не из чего, альтернативы две – либо они вступят в брак, и тогда не возникнет никаких вопросов и никаких сложностей, либо он объявляет Бестужеву, что Юлия ему никто, и тогда могут возникнуть сложности с оформлением виз, и даже может статься, что он улетит в этот самый остров Надежды один, бросив женщину на произвол судьбы. Но тогда, кроме того, что он нарушит свое слово, Владимир не мог быть уверенным, что Юлия, вернувшись, домой, не обрушит весь свой гнев на Лену и Вячеслава. Значит… значит, у него нет никакой альтернативы. Нужно делать предложение.
Но вместо этого он сказал, обращаясь к Бестужеву:
– Анатолий Васильевич, расскажите о вашем острове.
– О нашем острове, – поправил тот и приступил к обстоятельному рассказу о затерянном в просторах Тихого океана острове с разношерстным населением. Бестужев рассказывал о своей родине, как какой-нибудь гид или представитель туристического агентства. Это остров-государство, суверенное государство, между прочим. В шестидесятых годах прошлого столетия сбросившее иго Британской империи. Общая площадь, численность населения, климат, рельеф, природные богатства и полезные ископаемые, крупные города и туристические маршруты, достопримечательности. Промышленность и аграрный сектор, присутствие иностранного и международного капитала, политический плюрализм и демократический либерализм в политической системе – обо всем этом и о многом другом Бестужев рассказал сжато, как рассказывает учитель на уроке.
– А что наш дядя? – задал потом Владимир вопрос, который его волновал не меньше, чем другие вопросы, – Он не был женат?
– Почему же, – отвечал Анатолий Васильевич, попивая чаю и угощаясь печеньем, – Роман Владимирович был женат, но его жена рано умерла. И он потом не женился вторично. Говорят, – он очень любил свою жену. А вот с дочерью у них отношения не сложились.
– С какой дочерью?! – Владимир чуть не выронил свою чашку с чаем. Он-то думал, что дядя бездетный.
– Со своей дочерью – Надеждой Романовной. Кроме нее у Романа Владимировича нет детей. Но зато есть внуки. Вова и Рома. Близнецы.
– Почему же вы о них ничего мне не сказали?
– Но вы же не спрашивали! И потом, я думал, – вы обо всем знаете. Разве ваш дядя не сообщил о них в своем конфиденциальном послании?
– Нет. Он сообщил, что завещает мне все состояние, так как у него, кроме меня, нет наследников.
Бестужев пожал плечами и отвернулся. Он-то ничего не знал о том, что произошло на острове в его отсутствие. Неужели Роман Владимирович лишил наследства свою дочь? Этого не может быть. Этот племянничек что-то путает. Но… с другой стороны, не странно ли было не сообщить племяннику о своей дочери и внуках. Это, по меньшей мере, странно. М-да… Ладно, это все не касается его, Бестужева. Он выполнил задание старого Павловского, нашел его племянника и скоро представит его старику и получит причитающееся вознаграждение. И тогда… можно будет осуществить свою давнюю мечту, открыть свое дело – построить фешенебельный отель на берегу моря, на том участке, который достался от родителя и который сейчас пустовал.
Владимир надолго замолчал. Бестужев ушел в свое купе, и лег спать, а Юлия прибралась и тоже прилегла. Пассажиры соседних купе мало-помалу утихомирились, и Владимир тоже стал укладываться.
– Чем вы будете заниматься на том острове? – спросила неожиданно Юлия. Интересный вопрос.
– Сейчас меня волнует один-единственный вопрос – что я скажу, когда в посольстве, при оформлении виз, меня спросят о вас?
Их взгляды вновь встретились; глаза ее выдавали внутреннее напряжение. Конечно, она думала о своем статусе при нем. Но Юлия попыталась изобразить безразличие и пожала плечами.
– Может, нам стоит заключить брак? – пустил он пробный шар.
