Сердито сминаю конверт и кидаю его в
камин.
Весна, тепло прочно установило свои
права, но в самом сердце моего поместья сырость и прохлада еще долго будут
непрошенными гостями. Результат крайне неудачного проектирования дома. Ах да, и
утеплитель подобран неподходящий. Но сейчас не об этом.
С задачей найти дров для камина, когда
остальным горожанам давно жарко, я справлюсь. А вот с присланным документом разобраться
проблематичнее.
С трудом останавливаю себя от того,
чтобы не отправить бумагу вслед за конвертом. Вместо этого разворачиваю лист и
снова читаю.
«Уважаемая, Мэри Крокфорд, у вас три дня
на то, чтобы убрать свое кафе и овец с моей земли. В противном случае мои люди
самостоятельно сравняют все по своему усмотрению.
Искренне ваш, граф Оскар Уильямсон».
– Искренне ваш, – произношу вслух. –
Даже «ваш» не потрудился написать с большой буквы. И титул мой намеренно
позабыл. Я все же виконтесса, а не простая фермерша! Ууу, как он меня злит, –
договариваю и сминаю письмо.
Я ведь не виновата, что у меня
практически нет своей земли. Предкам зачем–то понадобилось построить огромный
дом, занимающий львиную часть наших земель. Вернее, я–то понимаю, чего они его
строили, тогда Крокфордов было в разы больше. Но сейчас мне одной ни к чему
такие хоромы.
Пробовала открыть постоялый двор в этих
стенах, так градоначальник не дал разрешение.
– В Умбрии, виконтесса, одинокие девицы
под защитой! – заявил он мне, подкручивая свои усы. – Так что никаких постоялых
дворов в одном с вами доме. Мало ли кто там у вас остановится.
А то, что содержать большое помещение мне
скоро станет не на что, государственному аппарату Умбрии все равно. Конечно,
ведь это совсем не короли урезали наши фамильные земли век за веком. Порой в
счет городских нужд, а порой за долги. Да, не все мои предки относились
ответственно к деньгам. Не то, что я.
И в итоге я ведь замечательно придумала,
арендовала землю на длительный срок у соседки для фермы. И деревянную таверну там
построила, которая приносит стабильный, хоть и не огромный доход, но тут
приехал он. Граф Уильямсон.
Графини Уильямсон не стало, теперь
только ее непримиримый брат. Который не желает признавать договор, что
заключила его сестра, действительным.
Вот ведь упертый индюк. У его предков
никто земли не отбирал для городских нужд! А он отказывается помочь! И не
бесплатно же!
Нет, решено, иду к нему разбираться.
Поднимаюсь из–за стола и шагаю на выход.
Я страсть, как не люблю ругаться и спорить, максимально стараюсь решать все
вопросы письменно, на расстоянии, но тут некуда деваться. Граф меня попросту
съест и не подавится.
На улице чуть ли в бег пускаюсь. Зная
свой мягкий характер, стоит мне остановиться, и все, не смогу отстоять свои
права. И потому отправляюсь к дому графа напрямик, через большое неогороженное
поле мимо своих овечек.
Через улицу пройти, возможно, быстрее,
но не факт, что меня пустят внутрь. Уильямсон вполне может объявить меня
нежелательной гостьей, и прислуга не ослушается хозяина. А задняя дверь не
запирается в отличие от парадной. По крайней мере, так было при его графине.
Добегаю до величественного здания и тяну
на себя стеклянную дверь.
Ура! Она открыта! И я просачиваюсь внутрь.
Кричать не спешу, прислушиваюсь, гадая,
в какой части дома находится напыщенный индюк. Удача и тут благоволит мне, я
слышу довольно громкий голос совсем рядом, в соседнем помещении. Быстро топаю
туда, дверь приоткрыта, и я вхожу внутрь.
– Оскар! Это немыслимо! – начинаю с
порога, даже не поздоровавшись. – Совершенно возмутительно! – сотрясаю над своей
головой уведомление Уильямсона.
На его лице появляется удивление,
которое, впрочем, довольно быстро исчезает.
– Конечно, милая, ты совершенно права! –
произносит он, резко подскакивая ко мне.
– Э, права? – спрашиваю, растерявшись, а
граф тем временем берет меня за талию и подводит к столу.
– Естественно, дорогая, я с тобой
полностью согласен! – горячо подтверждает он.
Я до сих пор пребываю в шоке, даже не
возмущаюсь его фамильярным обращением.
– Но тогда почему? – начинаю задавать
вопрос, но Уильямсон меня перебивает.
– Вот и я говорю господину Сандерсу, –
он указывает рукой в сторону, и я впервые замечаю собеседника графа, – что
забирать у нас Мэрилин и признавать меня недостойным наследником, очень глупо.
Ведь мы с тобой более чем достойны, правда? – он разворачивает меня лицом к
себе.
– Э, правда? – полуспрашиваю я, изогнув
бровь.
– Ваше сиятельство, при чем здесь
госпожа Крокфорд? – усталым голосом осведомляется Сандерс.
– Как это при чем! – возмущается Оскар.
– Она моя будущая жена! Приемная мать для Мэрилин! А потом и родных детей мне
выносит. Но это позже. Когда вы перестанете портить мне жизнь и отдадите земли,
как единственному достойному наследнику.
– Что? – восклицаем одновременно мы с
Сандерсом.
– Милая, нам нельзя больше скрываться, придётся
рассказать. Хотя мне тоже нравились тайные отношения.
– Да ты, – начинаю я возмущенно, но меня
затыкают. Поцелуем. Прямо в губы.
Электрический разряд проходит сквозь всю
меня. В животе появляются… порхающие бабочки?
Непривычные ощущения накрывают меня с
головой так, что рассудок временно перестает руководить мозгом, посылающим на
инстинктивном уровне лишь чувственные импульсы туда–сюда и обратно.
Но граф допускает ошибку, сжимает с
силой мой бок, что мгновенно отрезвляет. Вмиг возвращаю себе контроль над телом
и отталкиваю наглеца.
– Что вы себе позволяете?! – спрашиваю
гневно. – Я пришла говорить об!
– А–а, тшш, – Оскар быстро ориентируется
и прикладывает к моим губам указательный палец, – милая, не при мистере Сандерсе
обсуждать такое, в самом деле.
Граф проникновенно заглядывает мне в
глаза, а потом отворачивает нас от своего гостя и отчаянно подмигивает.
Что за?! Смотрю на него недоуменно, а
потом резко разворачиваюсь к Сандерсу. Кто он такой?
– Кто вы? – требовательно спрашиваю
незнакомца.
Воспитанной даме не пристало командовать
мужчинами, тем более непредставленными лично. Хотя он–то в курсе, кто есть я.
– Мистер Сандерс, госпожа Крокфорд, – он
слегка кланяется, – к вашим услугам. Я главный государственный приказчик по
правам наследования.
– До вас был другой, – тяну задумчиво. –
По крайней мере, вы мне незнакомы.
– Совершенно верно, ваша милость.
Говард, работавший с вами, вышел на заслуженный отдых.
Невольно кривлюсь. Со мной никто не
работал, подписали вместе документы и все. Тем непонятнее, что здесь за балаган
происходит. За какую сторону мне играть? Проблемы графа равно проблемы у меня
или нет?
– И что вы хотите от Оскара? – спрашиваю
с любопытством.
