Татьяна Шипошина - Иммунитет. Прививки

Я люблю свой вечерний прием в поликлинике. Прием заканчивается в семь часов вечера. Если нет эпидемии гриппа или ОРЗ, или не приходится вести какой-нибудь сдвоенный прием (например, за заболевшего коллегу), то в конце приема выдается свободная минутка. Можно посвятить ее вечной и нескончаемой писанине, можно выйти, поговорить с коллегами. А иногда можно поговорить с больными.

Прошу вас, дорогие читатели, правильно понять последнюю фразу. Она совершенно не означает того, что доктор не разговаривает с больными в иные дни, на приеме или на вызовах. Доктор практически только тем и занимается, что разговаривает! Но часто эти разговоры формальны. Есть в работе участкового врача такие моменты, когда он должен донести до больного максимум информации за минимальное время. Поэтому фразы врача всегда кратки и предельно точны.

С небольшими вариациями, врач повторяет одно и то же, задает больному одни и те же вопросы и часто получает одни и те же ответы. Потому что больной тоже хочет быстрее донести до врача свои проблемы и желания. Иногда мы просто не представляем, до чего же одинаковыми кажутся наши проблемы и пути их решения! Но иногда мы не понимаем того, что за кажущейся одинаковостью скрываются проблемы совершенно разные и даже противоположные.

Конечно, умный и опытный врач умеет произносить по-разному одинаковые фразы. Умный и опытный доктор с первого взгляда поймет, кто стоит перед ним и каких слов ждет от него именно этот человек.

Но для того чтобы что-то объяснить пациенту, любому врачу требуется время. Вот почему я начала эту книгу с того, что люблю свои вечерние приемы. Я люблю их из-за времени! Ведь я работаю в обычной поликлинике, рядовым, участковым детским врачом. Возможно, у моих коллег, которые работают в частных подразделениях медицины, больше времени для общения с больными (если у них меньше больных в час).

Совершенно очевидно и то, что специалист в институте или научном центре, куда я направляю своего пациента на консультацию, сможет уделить ему гораздо больше времени, чем я. А моя задача – послать к специалисту именно того больного, который в этом нуждается. Отделить простое от сложного, а именно – легкие случаи от тяжелых…

Как много общих принципов заложено в нашу, такую обычную человеческую жизнь! Можно сказать, что участковый врач выполняет первую барьерную функцию. Некую первую линию обороны, приемно-распределительный пункт (если сравнивать с военным временем). Если у вас хватит терпения дочитать эту книгу до конца, вы поймете, какие еще барьерные функции я имела в виду.

Ну, а пока…

Прием в обычной, рядовой детской поликлинике подходит к концу. За окошком уже темно, и в кабинет входит последняя мамочка. Она пришла без ребенка. Нужно выписать рецепт на молочную кухню. Эту формальность я завершаю в два счета. И спрашиваю:

– Как дела?

Это необязательный вопрос. И к молочной кухне он совершенно не имеет никакого отношения. Если бы у дверей кабинета стояла очередь, я бы этого вопроса не задала. Но сейчас за окошком вечер, а за столом два человека – она и я. Она моложе, я старше. У нее много вопросов, а я кое-что знаю и могла бы ей ответить. И самое главное – у меня есть время! Именно сейчас!

– Как дела? Как Саша? (Как Аня? Как Илья? Как Али? Как Сюзанна?..)

– Хорошо… Доктор, а можно спросить?

– Конечно, можно. Спрашивайте, у меня есть полчасика. Если никто больше к нам не заглянет…