В первых числах июля в начале двадцать первого века, приблизительно за час до захода солнца, к гостинице «Братск» подошел путник. В черном костюме из польского крепа. Те немногочисленные жители близлежащего дома, которые в это время смотрели в окна, с любопытством поглядывали на этого путника.
Приехал двадцатичетырёхлетний Игорь Грибов. Высокий, широкоплечий, студент пятого курса Иркутского медицинского института. Его не назовешь писаным красавцем: прямой нос, чувственные губы, с правильными чертами лица и черными вьющимися волосами.
Ему удается заметить, как счастливцы в отутюженных костюмах листают в кафе свежие газеты. Дама в спортивном костюме выгуливает сразу трех такс.
Вечером Грибов пошел поужинать.
Зашел в ресторан. Ему понравился интерьер – неповторимое сочетание мебели, декора, аксессуаров, которое создает атмосферу внутри, но немаловажным выглядела форма официантов и соответствующий подбор музыкального оформления.
В зале ресторана пол выложен мозаичной плиткой. Помещение выглядело универсальным, как для проведения банкетов, отдыха в небольшой компании. Зал ресторана создавал впечатление, что современное урбанистическое помещение захватили некие экзотические племена. Этот эффект достигался присутствием в интерьере уникальных элементов декора и мебели, это в свою очередь органично сочетались с современными архитектурными решениями и материалами.
Когда Игорь вошел в ресторан, вечеринка уже в самом разгаре. Многие уже держались не совсем твёрдо на ногах: успели, как следует принять. Вокруг сплошные улыбки и смех – каждый веселился, как мог.
В зале ресторана имелись свободные места. Тускло поблескивало столовое серебро на белых крахмальных скатертях, торжественно искрился хрусталь. Дрожали золотистые огни свечей в серебряных подсвечниках. Официанты одновременно сноровисты, неспешны, как бывает в хороших ресторанах.
Игоря встретила миловидная метрдотель. Проводила за столик, подала меню, пяти минут не прошло, как подошла официантка принять заказ.
За столом у окна, девичий коллектив отмечал день рождения.
Девушка из этой компании часто смотрела на Игоря, улыбалась ему.
– Ничего такая девица, все на месте – подумал Игорь.
Девушки ели, пили, смеялись, – а что еще делают в ресторанах? Разговор у девушек клеился, спиртные напитки делали своё дело. Атмосфера теплела поминутно.
Музыканты играли шлягеры, посетители ресторана прыгали, веселились.
Игорь пригласил самую симпатичную девушку на танец, которая часто смотрела на него. Он взял ее за талию. Она положила руку на его плечо, двигались в ритм музыки. То ли аромат ее тела с легкой примесью терпких духов, сигаретного дыма, то ли близость теплых бедер, или ее взволнованные глаза вызвали в нем теплую волну желания симпатией к этой девушке. Она почувствовала его наэлектризованность, как бы случайно прижалась сильнее к нему. У Игоря перехватило в горле.
Девушка обвила руками его шею. Словно в тумане, издалека слышал он музыку, голоса собравшихся гостей. Игорю показалось, что никогда прежде не испытывал такого желания обладать женщиной, как теперь.
Проводил девушку к столу, даже не спросив ее имя.
Началась ночная программа с выступлением танцевальной группы. В ней две девушки и парень. Их пластичные тела двигались по импровизированной сцене, Игорь уже совсем другим взглядом смотрел на танцовщиц. Точеные ножки мелькали перед глазами, юбки их взлетали на поворотах, обнажая голодному взгляду упругие попки; постепенно разгоряченные лица танцовщиц и их улыбающиеся губы.
В этот момент свет в зале притушили, в полумраке выскользнула девушка. Под чарующие звуки музыки она проплыла по залу, одаряя всех своим взглядом.
Танцовщица похожа на статую Венеры, чуть полновата по меркам модельеров. Каждая линия тела подчеркивала ее женственность.
Девушка отдавалась танцу. Она не вульгарна, как большинство стриптизерш. Танцовщица чувственна, нежна в своем танце, ее движения говорили о том, что она не раздевается за деньги, а ласкает свое любимое тело, получая от этого удовольствие. От ее танца веяло легкой грустью неудовлетворенного желания, и это передавалось всем, электризуя обстановку.
Вечер явно удался.
Грибов очнулся, когда за окном забрезжил рассвет. Солнце еще не взошло, но небосклон уже насыщен невидимыми лучами – ночной сумрак уступил место темной синеве предрассветных часов, а возможно уже и минут. Сразу бросилось Игорю в глаза, потому что окно в гостинце не задернуто портьерой красного бархата, к тому же широко распахнуто. По комнате гулял свежий прохладный ветер. Возможно, он и разбудил Грибова. Одетым, даже в ботинках, полулежал вчерашний посетитель ресторана в глубоком кресле, где, очевидно, заснул. Голова раскалывалась, словно изнутри кто-то беспощадный, жестокий ритмично бил тяжелым молотом в область затылка, а снаружи при этом медленно, неумолимо затягивали жесткий железный обруч. Эти признаки говорили о том, что вчера Игорь Грибов тяжело напился. Такое с ним происходило крайне редко (пить он не любил), но все же случалось. Симптомы знакомы и легко узнаваемы.
В сознании Грибова происходило что-то нечто. Кто-то невидимый, неумолимый словно прокручивал быстро-быстро обрывочные кадры любительской видеозаписи. Игорю догадываться, напрягать воображение не было никакой нужды, он был участником тех самых событий. Даже обрывочных кадров, мелькающих на невидимом экране, доступном только его восприятию. Он мог немедленно восстановить всю картину вчерашнего вечера в целом.
Вера Мишина легла в кровать после двенадцати. Устроившись поудобнее в постели, выключив свет, полюбовалась тенью на полу, которую отбрасывало освещенное луной дерево за окном.
Уснула и спала, раскинувшись на кровати.
Новое, ослепительное утро лета – Вера ощутила необычайную свободу. Так чувствуешь себя после экзамена, когда откладываешь ручку, бумагу и ничего больше не нужно делать.
Солнце разбудило Веру. Некоторое время лежала, нежась в постели, после крепкого сна. Когда человек просыпается, душа его поневоле медлит, какое-то время, еще досматривая сны наяву.
Вера Мишина заметила, что солнце отошло гораздо дальше букета роз на ковре, где оно находилось всегда, когда просыпалась утром.
Высунула одну ногу из-под одеяла, откинулась на подушки.
Вера проснулась в солнечное утро июля. Этот месяц остался в ее памяти как самое прекрасное воспоминание. Сквозь неплотно задвинутые шторы просачивался луч солнца, он говорил ей, что сегодняшний день будет хорошим, какие прошли все предыдущие дни. Завтра настанет время подумать о серьезных вещах.
Вера тихонько откинула одеяло, волна теплого воздуха охватила ее. Это было приятно. «Я загорела, – подумала Вера, глядя на свои ноги. – Будет прекрасно выкупаться, растянуться на песке».
