Сборник, Екатерина Николаева - Карие вишни

Карие вишни
Название: Карие вишни
Авторы:
Жанры: Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Карие вишни"

«Карие вишни» – этот узнаваемый образ был подарен миру поэтом-шестидесятником Андреем Вознесенским, известным своей смелостью не только в мыслях, но также в экспериментах над поэтической формой. Представленные в этом сборнике произведения уложены как в строчку, так и в столбик, но их объединяет понятие «поэзия», неотделимое от имени Андрея Вознесенского. В честь 90-летия поэта составители сборника «Карие вишни» предлагают читателю познакомиться с русскоязычным литературным творчеством наших дней: от сказок для детей до взрослых реалий, от попыток подражания слогу Вознесенского до поисков созвучия с его поэтическим голосом.

Бесплатно читать онлайн Карие вишни


© Издательство «Четыре», 2023

Борис Алексеев

Родился в 1952 году. Москвич. Профессиональный художник-иконописец. Член Московского союза художников. Награждён орденами РПЦ: Преподобного Сергия Радонежского 3-й степени и Преподобного Андрея Рублёва. В 2010 г. обратился к литературе. Пишет стихи и прозу. Член Союза писателей России. Серебряный лауреат Международной литературной премии «Золотое перо Руси» (2016). Дипломант литературных премий «Серебряный крест» (2018) и «Лучшая книга года» (2016–2018). Удостоен почётного звания «Заслуженный писатель МГО Союза писателей России». Награждён медалью И. А. Бунина «За верность отечественной литературе», медалью МГО СПР «За мастерство и подвижничество во благо русской литературы», медалью МГО СПР «Цветаевские костры».

Из цикла «Стожары минного поля»


М. И. Цветаева. 1940 год, одна из последних фотографий…

Кто не спускался в глубину унижения,
не сгорал в огне страданий
и не заглядывал в лицо смерти,
тот не уразумел ещё истинного смысла
собственной жизни.
Митр. Анастасий (Грибановский)
Сколь наши домыслы причастны
К свершённой гибели земной?
Вот правым глазом, взором ясным
Марина воскрешает строй
Беспечной королевы звука.
Она вдали, она над всеми!
Так смотрит девочка из тени
На крепкую мужскую руку.
А левый глаз – беды соринка,
Груз веќ овый прожитых лет.
Увы, не расточит слезинки
Фотографический портрет.
Уж тень Елабуги припала
К руке злодейской, и злодей
Взалкал и следует за Ней,
Он приготовил смерти жало!
Два разных глаза, два крыла…
Подуло к полночи прохладой.
Она очнулась и ушла.
Елабуга, будь ты неладна!
Я мог её остановить,
Отнять верёвку, выждать время,
Забыв о том, что русский гений
Свободен быть
или не быть.

Шестидесятникам с любовью!

Шестидесятники, младая прана,
Хрущёвской оттепели марихуана,
Жуки-точильщики неугомонные
Веќ а двадцатого, посеребрённого.
Эх, муза русская – поэтов мельница.
Зерно проросшее дроби́тся, мел́ ется.
Урчат покатисто жернов́ ы блинные.
Шестидесятые – года былинные!
В топь Марианскую, тьму интернетную
Ввожу курсор. Зачем
                             с надеждой тщетною
Ищу Кихотов след, мукою бел́ енный?
Ведь мне отпущено так мало времени…
Уходят Роберты дорогой Мценскою.
Рука Ахатовны вдоль Вознесенского.
Чу, сообщение! Глотаю симку:
«Стихи кончаются… Невыносимо!»

Аве, Оза! Памяти Андрея Вознесенского

То ли цыкнула мать над шалостью
И нахмурилась от усталости,
То ли корень прирос к окончанию,
То ли скрыпнули створы Татьянины[1],
То ли Богу шепнула уродица:
«Отче, родинка выпала с Родины!»
Но заплакала церковь Мценская
Над головушкой Вознесенского.
Аве, Оза…

Памяти Беллы Ахмадулиной

Величие – и в смерти деликатно.

Б. Ахмадулина «Вишнёвый сад»
Говорят, в Каппадоќ ии храмы
Оседают. И каждый год
Прорастают земные курганы
В отломившийся неба свод.
Неужели в земных сочленениях
Роль небесная невелика
И от времени стихотворение
Гибнет так же, как фреска та?
Вознесенский, поэт эпический,
Форм подпружных восславил роль!
Но в заоблачном политехническом
Смерть сказала поэту: «Довольно».
Вы же пчёлкою медоносною
Наварили медо́в тома
И тарусской обновкой нос́ кою
Отказали смерти в правах!
Вам, нежнейшей, земной черёд
Оседающей Каппадоќ ии
И друзей торопливый уход
Стал намеренно неугоден.
За Андреем, во тьму кромешную,
Потянулась ваша рука,
Пустоту образуя между
Верхом неба и дном стиха…

Памяти Иосифа Бродского

Иосиф раскурил заначку,
стряхнул неаккуратно пепел
и тронул ящерицу-рифму.
Она казалась неживою,
лишь глотка втягивалась мерно
при каждом вздрагивании кожи.
«Дела! – сказал себе Иосиф. —
Скрипит в уключинах Харона
Трахея рифмы сладкозвучной…»
* * *
Когда в имениях Хрущёва
О красках рассуждал бульдозер
И нормой главного закона
Был гнев партийно-всенародный,
Собрал Иосиф всё, что было
(А было Йоське двадцать лет),
И фрезеровщика кормило
Сменил на прозвище «поэт».
Но норма главного закона
Была завистливой и жадной,
И фрезеровщики поэту
За тунеядство дали срок.
Сто-оп!
Тунеядство – выше нормы.
Оно, как воз телеги смрадной,
Парит!
И чувствуется лето
Сквозь кучи смёрзшийся кусок.
Что ж ныне замолчал Иосиф?
Казалось, избранная лира
Должна служить неугомонно,
Как солнце, как морской прибой.
Но нет! Его избран́ ный голос,
Блеснувши дерзостно над миром,
В дверях окликнул Симеона[2]
И вышел смертною тропой…
Вселенная о том дивится:
Не стало писаря в божнице!
Стихов неначатых страницы,
Подобно в небе облакам,
Столпились!
Самолёта росчерк
Застыл меж ними, как строка:
«Се днесь Урании[3]пята —
Венеция и остров Мёртвых»[4].

Век Бродского

О, сколько света дают ночами

сливающиеся с темнотой чернила!

И. Бродский «Римские элегии»

Доброжелатель:

– Бойтесь Иосифа Бродского!
Его криптогенный разум
Гордиев узел плотский
рубит стихом-Александром.
Ахматова (слышали новость?)
берёт его на поруки.
Анна Андреевна, Бродский —
окололитературный трутень!
Его писанина – мо́рок.
Он жерновами двустрочий
Музы ветреный росчерк
сжимает до боли в точку!

Анна Ахматова:

– Если не чувствовать боли,
кто через век поверит,
что жили не только моли
в складках сгнивших материй…

Читая книжицу Н. Рубцова «Подорожники»

Ах, как пахнут его подорожники!
За страницей листая страницу,
Я листаю цветущие донники
Хоботком, как пчела-медуница.
Горьковатый в речах и помыслиях,
Неприметный парнишка фартовый
Про Николины[5]выплакал выселки
Сладкозвучным Орфеевым словом.
Я пишу эти строки в Испании.
Солнце жарит, как то́ро[6]полуденный,
А вокруг в придорожной окалине
Медоносят рубцовские улья!..
Я бежал, я надеялся: тысячи
Километров, скитания дальние
Припорошат Николины выселки
И окольные зовы астральные.
Нет! Не вышло – далече от Родины
Встрепенулся во мне укоризной
Звон малиновой церкви Николиной
На заснеженных хол́ мах Отчизны.

День рождения Владимира Высоцкого

Нынче на Ваганьково праздник. И, хотя ваганьковский погост – не место для празднеств и увеселений народных, как не веселиться, если душа у косточек Володиных присесть желает да участливо поделиться с соседкой по мёрзлой скамеечке: «Вот оно как. Грешный человек, а потрогать хочется как ангела!..»

Владимир Высоцкий,
                                 вы живы,
                                               нет ли?
В ваше обилие слов
Я погружаю ловчие сети…
Знаю, чудесный лов
Ждёт меня на углу Каретного,
В во́лнах пяти морей!
Скоро ль, нет ли
Под жёлтым светом
Крашенных в ночь фонарей
Муза (подружка досель чужая),
Не поднимая глаз,
Тихо шепнёт мне: «Мсье, подайте
Нищенке пару фраз.
Мой прежний хозяин
                                 играл на гитаре,
Я молода была…
Смерть разлучила нас.
Бога ради, пишите!..
                                 Я голодна».

Артём Бернгардт

Родился в 1984 г. в городе Барнауле Алтайского края. В 2010 г. переехал в Санкт-Петербург. Стихотворения стали рождаться из привычки вести дневники и записи. В какой-то момент стало интересно выстраивать слова определённым образом, вкладывать в них некий смысл, затем появилась отдельная тетрадь, в которую стал записывать уже только стихотворения, затем вторая, третья… Сначала стихи писались с первой попытки: без права на ошибку, без черновиков, без исправлений – ручкой на бумаге. Постепенно стало просыпаться желание сделать их более эстетичными. Выпущены три сборника: «Море Моих Стихий» (стихи 2013–2016 гг.), «Номер тридцать шесть» (стихи 2021 г.), «Одиночество и Смерть» (стихи 2004–2005 гг.)


С этой книгой читают
В Ромашковой долине что ни день – сплошные приключения, а уж весёлые и дружные Смешарики всегда к ним готовы! В этот раз мечтательный Бараш отправляется на поиски подарка, который ему приготовила судьба, а мудрый Кар-Карыч забывает о чём-то очень важном и намерен во что бы то ни стало вспомнить всё. Пин узнаёт, что за штурвалом гидроплана лучше не спать. А Крош и Ёжик попадают в настоящий шторм! Но Смешарики всегда придут на помощь друг другу и н
Что делать, если будильник сломался, диск с мультфильмом не читается, а мамино кольцо провалилось в раковину? Конечно, позвать на помощь фиксиков! Они всегда найдут решение любой проблемы! И кодовый замок откроют, и даже железную дорогу починят, пусть и игрушечную. А мудрый Дедус объяснит, как всё устроено и расскажет много полезного и интересного.Маленькие человечески вместе с ДимДимычем то и дело попадают во всякие передряги. Но друзья каждый р
Знакомьтесь с замечательными Малышариками!Весёлые непоседы и проказники Крошик и Пандочка постоянно придумывают шумные забавы. А стеснительный Ёжик предпочитает порядок и тихие игры. Барашик любит рисовать и утешает тех, кто грустит. А Нюшенька – настоящая красавица и обожает наряжаться, как принцесса. Малышарики такие разные. Но очень дружные!С Малышариками дети учатся быть общительными и вежливыми, открытыми и добрыми, внимательными и чуткими.
Откройте для себя уникальную книгу мудрости в прекрасно составленной коллекции притч из разных стран и эпох. В притчах и афоризмах отражены истины и принципы, в которых кроется духовность и полезность, поскольку они побуждают задуматься над важными жизненными вопросами.Эти притчи искусно передают реалии нашей жизни, показывая, как часто мы ошибаемся в выборах. Вы получите незабываемый урок, читая дзенские, индийские, еврейские, библейские притчи,
Пять книг под общим названием «Друг мой – Беркут_…» расскажут вам о жизни и приключениях дальневосточного мальчишки, мечтающего строить самолёты. Они расскажут о золотом времени советской авиации, о замечательных людях и горьких потерях… Эти книги для тех, кто на месте не сидит, у кого внутри огонь горит и кому всегда 17 лет в душе.
Творческой профессией журналистику считают только те, кто с этой профессией не связан. Для Андрея, героя повести «Кызым-Кызым», журналистика – всего лишь способ заработка. Главная его цель – написать роман о своем городе, по которому, как он говорит, «приятно гулять, если ты молод, свободен и совершенно не разбираешься в архитектуре». Но у журналистики и города на счет Андрея свои планы.
"Код. Путешествия по мирам бессознательного" – книга о людях, судьбах, снах и их переплетениях. Кто или что определяет творческую судьбу? Ответ на вопрос ищите в книге "Код".
Сборник рассказов «Впечатления» – это небольшие заметки о событиях и людях, которые все мы могли наблюдать в нашей жизни, однако не придавали им особого значения в силу их обыденности и непримечательности. Но именно в таких маленьких зарисовках привычных и знакомых нам картин особенно отчетливо улавливаются самые яркие черты людей и времени, в котором они живут. Персонажи этих рассказов – обычные люди, в которых читатель сможет узнать своих друзе
Действие романа происходит в 2019 году. Но может происходить и через сто лет.
Не думал, не гадал главный герой этой книги, отправляясь в недолгую, как ему поначалу казалось,загородную поездку, что гроза, заставившая его укрыться от непогоды в одной из придорожных таверн,круто изменит его дальнейшую жизнь. На бедолагу обрушится невообразимая лавина самых невероятныхприключений. Он побывает в Африке и на Карибах, испытает рабство и будет участвовать в поискахзолота, а главное встретит свою любовь…Обилие удивительнейших совпа
Встретить под Новый Год невоспитанного хама еще полбеды. Оказаться с ним в одном домике, отрезанном от мира бурей, вот где настоящий “подарок” судьбы!
Как часто нам кажется, что судьба к нам не справедлива. Только по прошествии огромного количества времени, не каждый задумывается, что именно то горе повернуло их на путь, где они столкнуться со своим счастьем. Два героя. Две судьбы. Оба преданы и растоптаны любимыми. У обоих хватает сил встать на ноги и изменить свою жизнь. Изменить настолько, что они просто обречены на встречу. Оба не ждут ничего хорошего от жизни. Вот только никому невдомек, ч