ЧЛУН ИКОСАЭДР. ДВАДЦАТАЯ ГРАНЬ
1
Его кристалл не помутнел, не потерял своей чистоты. Все девятнадцать граней были все так же девственно чисты. Двадцатая тоже совсем не изменилась. Страшное предсказание не исполнилось, хотя война, по сути, проиграна, как и предсказывалось.
Как и предсказывалось. Император Члун тяжело вздохнул и неуверенно водрузил символ своей власти – Икосаэдр на свое законное место.
С самого первого дня все в этой странной войне пошло не так. И хотя эту войну начал не он, но, отражая противника, он увлекся и вторгся на сопредельную территорию. Как будто своей было мало?
И уж совсем не оправдывает Императора, что этого не желали Боевые Маги. Как будто раньше они так ни разу не делали?
Так хотели наемники? Наемники – статья особая. Перекатываясь из одного угла планеты в другой, могли они сегодня послужить тебе, а завтра выступить против тебя. И все на законном основании. Члуна не интересовало, откуда они пришли. Их было не слишком много, этих наемников, но запросили за работу без стыда и совести. Если бы не благоверная, то …. Но они удачно отразили врага, а, когда отразили, их воевода слишком уж настойчиво предложил разорить богатые земли немирного соседа.
Полно! Сам и восхотел. Империя еще при отце изрядно обветшала и поменела в размерах, – не империя, а одно название: на добром коне из одного конца в другой, сказывают, можно за день обернуться, а на рейдере и того хлеще.
А теперь вот и рейдера нет, пусть и плохонького, но престижу немалого. В других-то землях и таких нет. Отец не признался, где, как и за какую цену его приобрел, но подданные не умолкали, что именно с того времени и начала чахнуть империя. А с чего ей из-за рейдера чахнуть? Разве с того, что работал он на жидкости, на кою потребность людей немалой была и в казну государственную большой доход приносила. Государственно-монопольная жидкость. Но не так много рейдер и потреблял ее, иногда вообще без нее обходился. Почему и как, неизвестно. Раньше-то, говорят, он к другим звездам летал. Врут, наверное?
Члун поискал глазами, куда бы «приземлиться»: отправляясь на войну, он приказал подладить всю мебель в Тронном зале. Мебель вынесли, но пока так и не вернули на место. Наказывать надо их будет. Совсем распустились без глазу Императорского. И это больно кольнуло самолюбие Члуна. Империя гибнет.
А на глаза – случайно ли? – попался родовой кристалл. Может, прав был придворный маг Сейратонус-старший, когда говорил: «Икосаэдр – высшая форма кристалла. Взяв его символом рода, вы обрекаете империю на застой, а, следовательно, на погибель»? Умерщвление мага лишь ускорило падение. От других придворных магов такого упрямства уже не было, но не было и сколько-нибудь заметного толка.
Члун прошел уже половину Зала, и вдруг что-то заставило его с удивлением оглянуться. Распахнутый парадный вход в Тронный зал тускло просматривался далеко в глубине Дворца. Еще один укол! – и Члун теперь уже тревожно остановился. Куда, а, главное, зачем он шел? И ведь не впервые с ним такое. Стареть как бы рано? Глупеть тоже! Глупеть?
Члун стал Императором после того, как его отец прилюдно «впал в детство». Но с самого первого дня злые языки без устали разносили, что и его потомков ждет та же участь. И всегда рядом находится другой язык, который возражает, что «неразумному дитяти невозможно «впасть в детство». И за глаза никто не называет его Члуном-Икосаэдром, – все Члуник да Члуник.
Да, что это такое? Неужели во всем Дворце нет подходящего сиденья? Он прошел весь Тронный Зал, вышел через боковую дверь, и только в конце коридора у окна обнаружилась колченогая скамья, но и она на миг показалась троном для внезапно ослабевшего тела.
– Это что за безобразие такое? Завоевал, или провоевал? – Только «благоверной» сейчас здесь и не хватало. – Когда воротился-то? Тихо больно приехал. Вроде бы чутко и спала, а не слышала….
– Под утро и воротился. – Вздохнул Члун. Он хотел, было, дополнить, что не было смысла, шум поднимать, но передумал. Не велика особа.
– Ладно ль повоевалось? – Между тем продолжала «допрос» «благоверная».
– Какое там. – Махнул рукой Император. – Наемники, коих ты нашла, дела своего не выполнили. Разбежались, кто куда.
– Да-к, это и хорошо, – за наем платить не надо. Сам-то цел?
– Цел. – Снова вздохнул Члун. – Но от Легиона только половина вернулась.
– А добыча какова? – Она пытливо посмотрела в глаза мужа, и тут же вспомнила свой первый вопрос. – Это-то зачем тут и откуда?
– Что? Где? – Не понял Члун.
– За окнами, как понимаю. – Едко усмехнулась «благоверная».
За окном клубился туман, сквозь волны коего было трудно, что рассмотреть.
– Туман. – Пожал плечами Члун.
– Издеваешься? – С места в карьер взвилась «Не совсем состоявшаяся Императрица». Оказалась она бесплодной, – и, если еще год – два не родит наследника, то суждено ей постыдно покинуть Дворец. Но гонору все еще было предостаточно, могла порой и руку на мужа поднять. Но в постели была «больше чем горячей», – оттого и терпел ее Члун.
– Не понял я тебя, Сиуат. О чем ты все время вопрошаешь?
Тут-то она и поняла, что он не хитрит. – О Дворце том, конечно. Вывоевал, спрашиваю? Или землю провоевал?
– Каком таком дворце? – Но ответ уже опоздает, ибо увидел он, наконец, за окном неясные очертания далекого строения, над городской стеной возвышающиеся.
Разумеется, сначала он просто онемел от удивления. Дворец, или Недворец, но примерно там, где всегда было озеро, выше городской стены возвышалось нечто, ранее невиданное там. На сердце похолодело, и в голову вступила оторопь: «Если вчера благоверная этого не видела?».
– Ч-что-о это такое? – Наконец, он удосужился вопроса.
– Это я тебя спрашиваю, что это такое? Пока ты не вернулся, этого не было. Где ты нашел эту ….
Члун тоже умеет возмущаться и шутить:
– И что? Ты решила, что за одну ночь я смог это построить? Я бы, конечно, рад был это сделать, но … – И он, отдувая губами, демонстративно развел руки.
– Но оно же появилось за одну ночь. – Повысила голос «императрица».
– Видения всегда появляются за одну ночь. – Члун, кажется, нашел ответ, и «благоверная» смутилась. Видения на озере появлялись весьма нередко, правда, не так четко.
– А и верно. – Почему-то обрадовалась супруга. – Конечно, это самое настоящее видение. Голоден, поди-ка? – Тут же сменила она тему разговора. – Вон, как щеки-то впали.
– Я ж на войне был, а не на прогулке какой. – Немного обиделся Члун, но Сиуат уже села на своего конька:
