1. Глава 1
Дорогие читатели!
Я сжала фигурку в руке и отползла к стене.
Сейчас маленький золотой ангел был единственным вещественным напоминанием о моем Габриэле. Ищет ли он меня? Не поглотило ли его черное сердце без меня? Только бы он нашел в себе силы не поддаться его власти окончательно. Ведь, похоже, Кара ждет только этого.
Я вспомнила, как он сидел рядом, охраняя мой сон. Я вспомнила его улыбку и теплый взгляд, которым он смотрел на меня. Его нежные слова, когда он сказал что хочет, чтобы я всегда была рядом… Как же я хотела, чтобы в эту минуту он был здесь.
Непрошеные воспоминания о словах купца Джаэда загрохотали в моей голове. Получается, я невольно стала причиной гибели множества чудесных существ, только потому, что попросила лорда прекратить издевательство над ангелами. Он сказал сотни… Сотни ангелов они убили, чтобы сделать один плащ.
Эта мысль была невыносима, она терзала меня, истачивая мое сердце до основания, причиняя невыносимую боль.
Я порылась в сене и нашла перо, которое спрятала от чужих глаз. Только сейчас мне удалось рассмотреть его.
Кому оно принадлежало? Мужчине? Женщине? Жив этот ангел или нет? А вдруг это перо раньше было моим?
Я отпустила его, и оно зависло, слегка покачиваясь от сквозняка, пронизывающего этот сарай.
Настоящее чудо. И они убивают, чтобы присвоить это чудо себе. Может ли быть преступление хуже? Жадные тщеславные мерзавцы, если бы у них была такая возможность, они бы и само солнце уничтожили ради своей выгоды, не считаясь с тем, что без него им не выжить.
Я слегка дунула на перо, и оно медленно поплыло в другой конец моей клетки.
Если бы только найти способ выбраться отсюда.
Поднявшись, я поймала перо и спрятала во внутренний карман, под самое сердце, туда же я положила и фигурку.
Подергав клетку, я поняла, что сделана она на совесть. Даже и думать глупо, чтобы попытаться выбраться.
Но сдаваться все равно нельзя, только не это. Сдаться — значит признать, что зло победило. Но им не победить, никогда.
Я не хотела верить словам Джаэда о том, что завтра лорд женится на Каре. Этого не могло случиться, не после всего, что нам пришлось пережить. Габриэль не может так поступить, зная, что я в опасности.
Я беспокойно мерила шагами комнату, обдумывая каждую мелочь, которая произошла со мной за последнее время, пытаясь найти хоть какую-то ниточку, которая поможет найти мне выход отсюда.
Ничего другого мне не оставалось.
Лошади безучастно глядели на меня своими огромными слезящимися глазами. Им как будто было жаль меня, однако они понимали, что выхода нет.
Снова вошел тот самый человек, который кормил животных, когда я проснулась. На этот раз он принес мне еду и воду. Открывать клетку он не решился, вместо этого просто поставил сверток с едой и чашку на пол рядом с ней.
— Спасибо, — сказала я, постаравшись улыбнуться.
— М-мм, — промычал человек и кивнул.
— Вы не можете говорить? — спросила я, глядя на него снизу вверх, поднимая с пола сверток с едой.
Мужичок пожал плечами, потом снова кивнул.
Идеальный исполнитель, ничего никому не расскажет. И скорее всего, малограмотный, из рабов. Разумеется, учитывая уровень конспирации, который им необходим, лучшего и не придумаешь.
— А вы уже ели? — спросила я его, вежливо предлагая ему одно из двух яблок, что положили мне в сверток.
Мужичок машинально кивнул, а затем неуверенно покачал головой.
— Тогда ловите, — сказала я, улыбаясь и кинула ему яблоко.
Он явно не ожидал этого, но все же яблоко поймал, продемонстрировав удивительную ловкость.
— М-м-м, — промычал он, что, очевидно, означало «спасибо».
— Не за что, — сказала я, — так как вас зовут?
— М-мм, — ответил он.
-- Вы не против, если я буду называть вас Герасим?
Мужичок пожал плечами и махнул рукой.
— Вот и славно, — сказала я, отпивая из фляги воду.
И тут мне пришла в голову мысль.
Я тут же засунула руку за пазуху и осторожно достала перо, показывая его Герасиму
— Видишь это?
Он кивнул, с интересом наблюдая за мной.
Я встала и подошла поближе к решетке. Герасим сделал неуверенный шаг назад.
— Хочешь увидеть чудо? — сказала я и отпустила перо.
Герасим открыл рот, а потом, спохватившись ,прикрыл его рукой. , но продолжал удивленно смотреть на зависшее в воздухе перо.
Похоже, сработало. Похоже, такого он не видал.
— Хочешь, подарю его тебе? В знак нашей дружбы?
Герасим неуверенно покачал головой, как будто сам не веря в то, что собирается сделать, и потянулся вперед.
Но тут в дальнем углу что-то громыхнуло и послышался каркающий голос старика саджанца.
— Проклятый олух, где тебя носит? — кричал старик.
Герасим сделал испуганное лицо и тут же убежал, как собака, которую позвал хозяин.
Я вздохнула. Наладить контакт толком не получилось. Но это уже хоть что-то. Возможно, этот человек сможет как-то мне помочь? Только действовать нужно очень осторожно. Он идет на контакт, но очень боится своих хозяев.
Я спрятала перо, стараясь не отчаиваться.
Весь вечер я провела перебирая тяжелые сомнения и мысли одно за другим, которые, чем меньше оставалось света за окном, тем сильнее тяготили меня.
Герасим больше не приходил.
А глубокой ночью, когда я лежала, свернувшись, как младенец, к моей клетке подошел старик.
Очевидно, он думал, что я сплю
Через полуоткрытые веки я видела, как саджанец стоял какое-то время, громко дыша ртом, как дышат многие старики и смотрел на меня, освещая мою клетку своим странным синим фонарем, на этот раз свет был совсем тусклым.
— Придумали же такую глупость… У этих идиотов денег, как дерьма у лошадей. А мозгов, как у земляных червей. Хотя.. Возможно, это будет даже интересно, — пробормотал он, как будто самому себе, — никому еще не приходило в голову тратить дар забвения на ангела. С полукровкой Галеном в свое время, получилось неплохо, хотя он был совсем щенком тогда. Посмотрим, посмотрим…
Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не вскочить на ноги, услышав то, что сказал этот отвратительный старик.
Но я лежала тихо, как мышь и не шевелилась, пока он, бормоча, глядел на меня в синем полумраке.
Они хотят сделать со мной то же самое, что в свое время сделали с Габриэлем? Это значит, что я все забуду, и меня сожрет черное сердце?
Нет, этого не может быть.
Старик, шаркая ногами, обутыми в какие-то древние башмаки, вышел из хлева, забрав с собой свой синий светильник.
Волны липкого черного страха накатывали на меня одна за другой.
Что он там сказал? Они никогда не пробовали делать это с ангелами?
Откуда он знает, что у Габриэля есть саджанский дар забвения?
Я достала из кармана фигурку и погладила ее золотую поверхность, едва заметную в тусклом освещении этого сарая, единственным источником света в котором, была луна, бьющая в небольшое окошко.
