Посвящается всем моим коллегам, особенно тем, кто постоянно ездит в командировки…
Необходимые пояснения перед тем, как приступить к изложению событий
Копаясь как-то в старых бумагах, я обнаружил эту рукопись, засунутую почти на самое дно чемодана, в котором хранил все свои литературные богатства, и, если говорить честно, вовсе не рвался сдуть с неё пыль и перечитать заново. Причина проста: более чем содержание, мне запомнилась критика из рецензий, полученных на этот многострадальный роман из нескольких издательств, куда я по наивности пытался пристроить своё детище. Если сказать, что оценка моих трудов была разгромной, это значило не сказать ничего. Присланные мне машинописные и сегодня уже пожелтевшие листки были сродни ядерным бомбам, ибо не оставляли от текста не только камня на камне, но даже песчинки от них разносили на атомы. Самый благожелательный из критиков отметил, что если бы он захотел полистать что-нибудь фольклорное, то открыл бы томик русских народных сказок, а если бы сподобился убить время на производственную тематику, то, стиснув зубы и спрятав в карман фигу, помурыжил бы какого-нибудь социалистического реалиста – фамилии, извиняюсь, запамятовал. Но мой опус штудировать не стал бы ни под каким соусом, разве что из материальных соображений, ибо за рецензию платили в соответствии с объёмом текста. И он, таки да, – скрепя сердце и вооружившись таблетками от головной боли и неминуемого поноса, – с первой до последней строчки всё вычитал. И заслуженно получил заработанные рубли. Но не получил взамен никакого эстетического удовлетворения.
Я также пересилил себя, но, в отличие от скептика-рецензента, всё-таки прочёл собственный опус бесплатно. Прочёл, а потом всё-таки решил переписать его заново. Наверное, придуманная мной история, если копнуть глубже, не так уж и отвратительна, просто она никак не вписывалась в шкалу официальных литературных ценностей того времени, и вообще, в те достославные годы, когда сочинялась, выглядела скорее пародией и пасквилем на тогдашний здоровый образ жизни и, главное, мыслей. Ну а что касается сегодняшнего дня, то об этом лучше пока не говорить. Встретимся лет этак через двадцать-тридцать, тогда и развесим ярлыки. А может, и ещё позже…
1. Нелёгкие будни одного проектного бюро
В некотором царстве, в некотором государстве жили-были два инженера-конструктора с фамилиями совсем не сказочными, а в некоторой степени даже антисказочными – Междупальцев и Хорохорин. Всю свою сознательную жизнь они работали в Некотором Конструкторском Бюро, которое сокращённо называлось – НеКБ. Разрабатывало это бюро некоторые механизмы для некоторых устройств, и эти непонятные устройства были жизненно необходимы для некоторой отрасли народного хозяйства, без которой это самое хозяйство как бы уже и не могло нормально функционировать, чтобы обеспечивать некоторые потребности нашего отнюдь не избалованного всевозможными приспособлениями общества. Что входило в понятие «некоторое», никто не вникал, а, точнее, просто не хотел вникать, помятуя о том, что излишнее любопытство никогда ни к чему хорошему не приводит. Всех устраивало существующее положение: если отрасль есть, значит, она для чего-то нужна, и коли по этому вопросу нашего мнения никто не спрашивал, то и не нам обсуждать её необходимость. Тем более, сверху, с олимпийских министерских и главковских вершин, постоянно спускался план на разработку всё новых и новых некоторых приспособлений, и этот план успешно выполнялся и перевыполнялся, что, в свою очередь, исправно отражалось на зарплатах и премиях сотрудников. И в первую очередь, само собой разумеется, на зарплатах и достатке непосредственного руководства.
За стенами НеКБ жизнь, конечно, текла бурными потоками, что-то менялось, случались какие-то экономические реформы и политические коллизии, но внутри всё оставалось по-прежнему: ни начальству, ни подчинённым даже в голову не приходила мысль резать курицу, несущую золотые яйца. Хотя, если признаться честно, продолжать такое упорядоченное и размеренное существование даже при наличии золотых яиц было всё труднее: судьбоносные события за стенами всё активней вторгались внутрь и прокатывались свежим обжигающим ветерком по затхлым и скучным помещениям бюро. Становилось почти невозможно жить так, как жили раньше, ибо, если даже низы начинали намекать на необходимость перемен и не только роптать, но и проявлять некую многозначительность в разговорах на перекурах, то и верхи обязаны были каким-то образом на это реагировать. Но… как тут поступать, если сытое и спокойное существование на протяжении всей истории НеКБ отучило начальство от малейшей инициативы, воспринимаемой в не такие уж и далёкие времена самой что ни на есть жуткой ересью и крамолой?!
Однако никуда не денешься – ветры перемен требовали новых нестандартных подходов. Посему в верхах и решено было отреагировать поначалу обновлением ассортимента проектируемой некоторой продукции, а дальше… а дальше – куда кривая выведет. Но едва лишь кое-кто из заинтересованных и ответственных лиц попробовал углубиться в тему, то сразу же начинало пахнуть жареным: а нужно ли, господа-товарищи, и в самом деле нашему народу-труженику то «некоторое», что вы тут производите на протяжении всей своей продолжительной, но небогатой на события истории? Что изменилось бы в мире, если бы вас, извините, вообще не существовало? Поменять же ассортимент, то есть перейти, например, с проектирования водопроводных кранов на проектирование грейдерных экскаваторов, можно и даже очень неплохо, если поднапрячься, а что толку?
Да такой отчаянной и охальной мысли не под силу было зародиться даже в моменты самого тяжёлого вольнодумства… Тем не менее, мысли о каких-то новшествах, конечно, возникали, и с ними ничего нельзя было поделать. Диалектика, видите ли, с которой не поспоришь. Вращение слегка заржавевших шариков под черепной коробкой…
Это было, конечно, не очень приятно, и подобные еретические размышления могли элементарно привести к чудовищным последствиям для сплочённого коллектива НеКБ, если на них должным образом и своевременно не реагировать. В принципе, конечно, неплохо было бы спустить всё на тормозах, тогда и не будет никакой опасности. Глядишь, всё само собой сгладится и рассосётся. Как говорится, бог не выдаст, свинья не съест. Но… а если не рассосётся? И это уже чревато.
С другой стороны, и делать вид, что ничего не происходит, нельзя – свои же коллеги не поймут. Повсюду шевеление масс и совершенно необъяснимые новшества, за стенами ревут ветра перемен, сметают одни памятники и тут же возводят другие, а в нашем тихом болоте как была тишина, так и осталась, и даже на доске почёта в вестибюле те же давным-давно утверждённые ударники уже и неизвестно какого труда. Правда, фотографии со временем изрядно пожелтели, а половина удальцов-молодцов на снимках давно покинула не только бюро, но и сей скорбный мир, чтобы украшать своими портретами более долговечные, но совсем уже не оптимистичные могильные плиты.
