ГЛАВА 1: Эрика
– Ты никогда не имела права любить, – говорю я собственному бледному отражению, собирая в шкатулку драгоценные заколки Эрики.
Мою хозяйку звали Эрика Николетта Дьёрфи. Наверное, в другой жизни или в другом королевстве я бы звала её сестрой. Но у нас? Когда я родилась, меня не внесли в метрическую книгу. Такое не было редкостью по разным причинам, но в нашем королевстве, если тебя не было в книге, ты не был живым. Лишь вещью. Меня могли и вовсе едва не продать, если бы маленькая Эрика тогда не влюбилась в мои кудряшки и не попросила папу оставить «эту куклу» себе.
Меня назвала Эрика, мне было два года, когда пятилетняя Эрика меня встретила. Так вот, Эрике я была сводной сестрой, только её отец – мелкопоместный дворянин – нагулял меня с одной из горничных. В нашем королевстве? Сущий скандал, ужаснейший мезальянс. Но самое смешное, до вязкого страха? Общество осуждало мою мать за то, что она выносила меня и не убила после рождения, а никак не моего отца, принудившего её к соитию. Поэтому мама прятала меня ещё два года, а меня нашли плачущей в её комнатке, когда она сильно простудилась и заснула навсегда. Так я попала к отцу, который хотел от меня избавиться – но Эрике, его единственной «полноценной» дочери, так понравились мои чёрные пружинки вместо волос. Она назвала меня «Лия Ленхардт», потому что ей понравилось, как это звучало…
У моей матери был муж и сын: они отвернулись от неё после моего рождения. У Эрики мать погибла при родах её младшего брата или сестрёнки, но её отец больше не женился.
Но. Я заставляю себя улыбнуться и «поправляю» улыбку в зеркале, чтобы она отражала лишь наивное счастье.
– Эрика выходит замуж, – шепчу я своему отражению в зеркале. Мотаю головой, продолжая убирать вещи Эрики с небольшого комода, где я привычно делала ей причёску. – Эрика выходит замуж за него…
Для моего положения? Жизнь у меня была просто прекрасной: я выросла рядом с Эрикой. В первые годы она настояла, чтобы я ела рядом с ней, а не остатки со стола. На уроки я ходила вместе с Эрикой, и хотя преподавателей нанимали сугубо для неё, никто не мешал мне сидеть рядом и запоминать. Я не донашивала её платья, я носила те, которые «ей не понравились». Причём это могло быть что-то совершенно новое, но если Эрике казалось, что на мне оно будет лучше, она капризничала и кричала, что оно ей не нравится. Иногда мне казалось, что она выбирает и вещи, которые понравились мне, чтобы потом от них отказаться и чтобы их потом спихнули мне. Потом я в этом убедилась: Эрика хоть и играла и наряжала меня как куклу, но я была её самой любимой куклой.
– Нам обоим нужен этот брак, – говорю я зеркалу.
Потому что сильно болеет отец Эрики, и мой отец, но я его папой никогда не считала и не звала даже в мыслях. Потому что отец Эрики совсем скоро умрёт, а значит, имение отойдёт двоюродному дяде Эрики, и тогда ни для неё, ни тем более для меня жизнь не останется прежней. Эрике повезёт, если дядюшка оставит ей небольшое содержание. Поэтому выйти замуж за Мартона Андраша Варга? Для Эрики Николетты Дьёрфи это был отличным выбором, решением всех наших проблем. Он был знатен, немного старше отца Эрики, но чуть более беден. Ей доставалось хорошее приданое, пока папенька был жив, и она успела заключить отличную партию.
А я?
– Так и что с того, что его любила ты, – говорю я зеркалу, проверяя, что счастливая и такая глупая улыбка держится, – а не Эрика?..
Да, Эрика его не любила. Но он бывал у отца Эрики так часто, а Эрика везде таскала меня с собой… Что я хорошо его узнала. Для нашего времени его могли назвать чудаком: он много читал, но увлёкся наукой, а не модной поэзией. Он мог часами говорить про свою коллекцию минералов из далёких стран, и Эрика скучала. Мне же? У меня не было прав на свободу, но я любила представлять себе те далёкие страны. Тем и отличалось моё положение: у военнопленных не было свободы, должники не имели свободы временно, но я? Такие как я не имели права на свободу. Никогда.
– Лия! – кричит Эрика из соседней комнаты.
Я молча спешу к ней. Пора. Я лишь поправляю её свадебное платье, провожая под венец с человеком, которого искренне полюбила.
ГЛАВА 2: Мартон
Варга дарит Эрике рубиновое колье. И рубиновые серьги. Не знаю, неужели он не заметил, как претит Эрике красный цвет? Она ненавидит рубины, поэтому колье как-то оказывается у меня. Разумеется, я никогда его не ношу: донашивать за Эрикой я могла, но теперь её муж точно бы узнал свой подарок. Но он дарит рубины снова, несмотря на то, что никогда не видит их на супруге. Эрика любит зелёные изумруды. Эрика любит синие сапфиры. Эрика ненавидит красные рубины, а я прячу в своей комнатушке, смежной с её, всё больше частей рубинового гарнитура.
Варга любит свою жену. Она выбрала его. Я люблю Варга. Забавно, не правда ли? Мы живем в одном доме, и Эрика по-прежнему таскает меня за собой. Я повторяю буквально каждый её шаг. Верная тень, как всегда. Я благодарна Эрике, ведь судьбы других, подобных мне, складывались куда хуже: у меня была крыша над головой, удобная кровать, дорогие платья, не понравившиеся Эрике…
Эрика знала. Как женщина умная и наблюдательная, она быстро заметила. И неважно, что никто больше не замечает: она знает, что я влюблена в её мужа. И она знает, что я понимаю: её брак – спасение, лучший выбор для нас обеих. Между мной и Эрикой не меняется ничего. Наверное, ей меня жаль; такую тоску она никогда не видела в чьих-либо глазах. Я не имела права любить вообще. И особенно не имела права любить Варга. Эрика Николетта Варга это отлично знает.
Я бы хотела родиться другой. Чтобы иметь право любить Варга, чтобы – пусть безответно – но иметь хоть какое-то право его любить. Эрика умна. Она понимает. Мы обе знаем, что права любить я не имею. Особенно его.
– Ты сегодня не пойдёшь? – шёпотом спрашивает Эрика, пока я вычёсываю ей волосы.
– Если позволишь.
Эрика мягко улыбается и берёт меня за руку.
– Всегда позволю.
Я коротко киваю. Наша общая тайна – Эрика хранит её, пожалуй, трепетнее меня. Не знаю, понимает ли она, сколько для меня значит этот глоток свободы. Свободы, на которую я не имею права. Свободы, совершенно ненастоящей для меня, но в которую так интересно играть. Эрика нашла его для меня, я не просила, да и не знала тогда своей семьи. Слышала только, что муж отказался от моей матери, когда она понесла от барина, отца Эрики, то есть. Так вот, пять лет назад Эрика не нашла законного мужа моей матери, но нашла его могилу и моего, пусть наполовину, старшего брата. У него была жена, сын и младшая дочь. Они жили не бедно, но и не богато: небольшой домик на окраине деревни с прохудившейся в одном месте крышей. Первый раз он не пустил меня на порог, но как откажешь младшей сестре, если она таскает «из барского» дома объедки со стола и иногда медные монеты?…
