Валерий Кононов - Памятник А.В. Кольцову

Замечательный русский поэт Алексей Васильевич Кольцов прожил всю свою короткую жизнь в Воронеже. Он родился 3 сентября 1809 года. Усадьба Кольцовых находилась в окраинной городской слободе Гусиновке. Слобода располагалась в узкой долине между двух высоких прибрежных холмов, на одном из которых в своё время построена была крепость Воронеж. Главной магистралью Гусиновки была сбегающая вниз к самой реке Большая Стрелецкая улица. Название своё улица сохранила и до наших дней, хотя были времена, когда её и по-другому называли. На этой улице в нижней, равнинной её части, и стоял дом, в котором появился на свет будущий поэт.

Кольцовский дом до наших времён не сохранился, а на доме, стоящем сейчас на этом месте (ул. Б. Стрелецкая, 53 а), с 1984 года висит мемориальная доска (скульптор А. В. Мельниченко) со словами:

Крестили Алексея в Ильинской церкви. Она сохранилась до наших дней, хотя пережила и закрытие в 1930-е годы, и использование для разных хозяйственных нужд. Сейчас она используется по своему прямому назначению. У входа в храм весной 2012 года установлена небольшая чугунная мемориальная доска, сообщающая о крещении здесь поэта.

Гусиновка на рубеже XVIII и XIX веков населена была, в основном, городской беднотой, хотя отец Алексея Василий Петрович Кольцов, записанный в мещанское сословие, считался зажиточным хозяином. Он занимался прасольством ^>— торговлей крупным рогатым скотом и овцами в живом виде и в виде разных продуктов животноводства – мяса, шкур, шерсти. Василий Петрович был нрава крутого. Всё в доме построено было на беспрекословном подчинении домочадцев воле главы семейства. Дела у него шли хорошо, в воронежских степях паслись его тучные стада. У него было много наёмных работников. И в подрастающем сыне он тоже видел работника и помощника в своих прасольских делах. Сам родившийся на Гусиновке, он не захотел жить среди гусиновской голытьбы и вскоре после рождения сына Алексея купил участок с каменным домом и флигелем во дворе в самом центре города – на Большой Дворянской улице (ныне это проспект Революции). На участке был построен дом, где прошла большая часть жизни А. Кольцова. После смерти родителей дом принадлежал сестре поэта Александре, по мужу Андроновой.

В конце XIX века дом был продан, и на его месте тогда же построили каменный дом, сохранившийся до наших дней (проспект Революции, 46). На его лицевом фасаде установлена мемориальная доска, выполненная в 1959 году скульптором Н. Н. Ерёменко. В верхней части беломраморной плиты в сферическом углублении вырезан профильный барельеф поэта, под ним даты жизни и смерти, а ещё ниже текст.

Мать будущего поэта Прасковья Ивановна, тоже из прасольской семьи, в молодости слыла красавицей. Она хорошо вела домашнее хозяйство, была доброй к детям и послушной по отношению к мужу, но совсем не владела грамотой. Вместе с Алексеем в доме росли четыре сестры – Мария, Анна, Александра, и Анисья. Был ещё брат Владимир, но он умер в младенчестве. В воспитании детей Прасковье Ивановне помогала няня Федосья Павловна.

Когда Алексею исполнилось 9 лет, отец решил учить его грамоте. Для этого был нанят семинарист, который и подготовил его к поступлению в уездное училище. К этому времени Кольцовы уже жили на Большой Дворянской улице, а училище располагалось на Большой Девиченской (сегодня это улица Сакко и Ванцетти). Одноэтажное здание училища не уцелело в годы Великой Отечественной войны. От него остались только две каменные плиты, служившие когда-то ступеньками перед зданием училища.

Училище было двухклассное. В первом классе Алексей Кольцов учился хорошо. Сказались, видимо, природные способности и хорошая подготовка к учёбе с помощью семинариста. Но на втором году обучения отец часто отрывал его от занятий, заставляя помогать в своих купеческих делах, и это отразилось на его учёбе. В найденных в своё время училищных документах отмечаются и большое количество пропущенных уроков, и появление плохих отметок по разным предметам во втором классе. В конце концов, Василий Петрович решил, что сын получил достаточные, по его мнению, для занятий прасольско-купеческими делами знания по письму, чтению и арифметике и забрал его из училища до окончания второго класса. Больше Алексей Кольцов нигде не учился. Его университетами стали отцовские лавки да бескрайние степные просторы, где он бессменно многие дни и недели гонял стада. Он всю жизнь потом стремился восполнить недополученное образование чтением книг и литературных журналов. Он стал постоянным посетителем книжной лавки воронежского книготорговца Д. А. Кашкина, где можно было не только купить понравившуюся книгу, но и взять её домой для прочтения с последующим возвратом в оговорённое время Позже в письмах к своим петербургским и московским новым знакомым (о них речь ещё впереди) Кольцов будет просить выслать ему в Воронеж книжные новинки. И книги запрашивал серьёзные. Вот, к примеру, несколько названий из его письма к А. А. Краевскому: «Отелло, венецианский Мавр» Шекспира, «Сказания русского народа о семейной жизни его предков» Сахарова, «Новый курс философии» Жеразе, «Недоросль» Фонвизина. И в то же время, если посмотреть на собственноручно написанные им стихотворения в подлинниках, видно, что полученных им знаний в области русского языка явно было маловато.

Первые стихи попались на глаза Алексею Кольцову в 16-летнем возрасте. Это был стихотворный сборник И. И. Дмитриева. Надо сказать, что это были далеко не лучшие образцы отечественной поэзии того времени. Уже широко известны были произведения А. С. Пушкина, но до молодого прасола они не доходили. Хотя пройдёт всего несколько лет, и Кольцов признается, что пушкинские стихи будут для него самыми лучшими стихами в мире. И, тем не менее, стихи Дмитриева произвели на будущего поэта огромное впечатление. Он впервые понял, что свои мысли, чаяния и впечатления от окружающей жизни можно выразить в поэтической форме. Он стал искать в книжных лавках поэтические книги, и тогда же сам попробовал сочинять стихи. Он стал посещать собрания литературного кружка при мужской гимназии, подружился с семинаристом Андреем Серебрянским (иногда эта фамилия пишется как Сребрянский), который руководил литературным кружком в семинарии. Андрей Порфирьевич Серебрянский (1809-1838) оставил свой заметный след в русской литературе. Поэтических сборников выпустить не успел, но публиковался в тогдашних периодических изданиях. Он – автор популярной некогда в студенческой среде песни «Быстры, как волны дни нашей жизни», дошедшей и до наших дней. Его советы были весьма полезны для начинающего поэта. Сохранились рукописи Алексея Кольцова с правками, сделанными другим почерком, и специалисты-литературоведы предполагают, что они выполнены Серебрянским. Между прочим, стоит отметить, что Серебрянский и Кольцов были одногодками, оба ушли из жизни в молодом возрасте из-за туберкулёза, и Кольцов пережил друга всего на четыре года.