Глава 1. Ронсевальское ущелье
В стороне испанских гор послышался зловещий шум. Пылали щиты и шишаки огнем. Несметная толпа сарацин ползла, как лава, что сжигает все на своем пути. Сверкали золото и сталь, и над тихим долом взмывал лес копий и значков языческих полков.
Граф Оливье, благородный рыцарь с большой славой, взошел на крутой холм. И мигом все понял: французов ждет сегодня тяжкий бой!
Я был в арьергарде среди тех тысяч франков и двенадцати пэров Франции, которых возглавлял храбрейших из храбрых – славный Роланд, маркграф Бретонской марки, племянник нашего победоносного короля Карла Великого. Что ни год – то успешная военная кампания!
Неужто всему наступит конец? Роланд невозмутимо посмотрел на собрата любимого своего Оливье. Зажглись слова из песни, что дошла до наших дней:
Граф Оливье сказал: «Врагов – тьмы тем,
А наша рать мала, сдается мне.
Собрат Роланд, трубите в рог скорей,
Чтоб Карл дружины повернуть успел».
Роланд ответил: «Я в своем уме
И в рог не затрублю, на срам себе.
Нет, я возьмусь за Дюрандаль теперь.
По рукоять окрашу в кровь мой меч.
Пришли сюда враги себе во вред.
Ручаюсь вам, их всех постигнет смерть».
Аой!
В роковой миг судьбы тысяч сплелись в клубок от слова одного человека. Понеслись зажигательные речи. И я кричал вместе со всеми французами в ответ на речи графа Оливье:
«Трус, кто побежит! Умрем, но вас в бою не предадим!»
Бряцало оружие. Мы готовились к неминуемой схватке не на жизнь, а на смерть. Пока я жив, пока весы судьбы еще не приняли свое решенье, я расскажу о славной битве, что вошла в века. И о том, о чем знали лишь немногие: как, если верить легендам, двадцать тысяч бойцов смогли остановить четыреста тысяч мавров? В легендах героями становятся одни лишь те, кто оказался вознесен судьбой на самый верх. Но зачастую и это самое вознесение оказывается ценою жизни и сил множества других. Как и муравейник построил не тот, кто оказался первым на его вершине с последней веточкой хвороста. Вы верите в легенды? Я поведаю одну, где вы увидите, как безвестные труженики вносят свой вклад в общий успех.
В тот день, 15 августа 778 года, мы шли в Пиренеях. Длинные и узкие хребты протянулись, насколько хватало глаз. Мы прикрывали возвращение нашего короля домой, в столицу Ахен, когда он повернул от мусульманской Сарагосы. Воины шли, нагруженные добытыми трофеями, ведя за собой тех великолепных белых мулов с золочеными уздечками и серебряными седлами, что подарили мавры, и с куда большими обещаниями даров от царя сарацин Марсилия. Почти вся Испания лежала у ног несокрушимых франков, возглавляемых Карлом! Как неудержимый ураган проносился он: города разрушались, замки падали. Еще за две недели до этого я лично участвовал в осаде Памплоны и видел, как горели ее башни и рушились крепостные стены! А до того пала Кордова. Не только мавры, но и непокорные баски получили свое!
С триумфом возвращалось королевское войско из испанской долины. Но впереди предстоял трудный путь с подъемом в горы среди буковых лесов и марш-броском в тридцать километров по узким горным тропам! Только перевалив горы, Карл оказался бы в родной Франции. И он шел спокойно, уверенный в том, что тыл его прикрыт!
Мы заняли Ронсевальское ущелье, самый легкий перевал через Пиренеи. Иначе пришлось бы делать большой крюк и сворачивать в сторону Mare Nostrum – Средиземного моря. Горы здесь взмывали на высоту до полутора километров. К тому же постоянные дожди и туман изрядно досаждали. Небольшая деревушка Ронсесвальес располагалась южнее. Кажется, негостеприимные баски держали на нас зуб. Но мы не будем отличать их от негодяев-сарацин. Что те, что другие должны склониться перед властью Карла Великого!
Я сидел с друзьями у повозки с припасами. Наши отряды вытянулись в длинную, змейкой петляющую цепочку. Пока еще пройдут передовые… Спешить было некуда! Низкое испанское небо комьями выползало из-за гор. Я лежал и мечтал, как увижу свою Розалинду, как малыши обовьют мне шею, а старенькая матушка выйдет с кувшином козьего молока, как бывало в детстве.
Все располагало к мечтам. Грудь вздымалась широко и свободно под кольчужной рубашкой. Я снял наручи и прислонился знойной головой к тюку. Всего через несколько минут меня сморило. Чем хороши изнурительные походы, так это тем, что в любую подходящую минуту ты готов провалиться в сон как младенец.
Мысли унесли меня в далекое детство… Мама вышла в любимом сером фартучке, надетом на льняную тунику с длинными рукавами. Грубая повязка плотно схватывала ее красивые каштановые волосы (она их распускала только дома и только по праздникам, когда вся семья собиралась у стола).
– Паскаль! – окрикнула она. – Опять витаешь в облаках? Ну, шалопай, иди сюда и рассказывай, где ты сегодня побывал?
Я бежал и обхватывал маленькими ручонками самое дорогое мне существо. Тогда мне было семь лет. И тогда же пришли они, первые отсветы другого, незримого мира. Возможно, если бы при первых рассказах мама как следует выругала бы меня, а отец дал хорошенькую взбучку, то на этом бы все «фантазии» и прекратились. Но мама, правду она говорила или нет, родом была не из нашей захудалой деревушки в Аквитании, а из Лиона, да еще из родовитой семьи, которая разорилась. Она хотела для меня лучшего будущего и молча слушала мои первые истории.
Я рассказывал, что по ночам, когда братья и сестры засыпали, я смыкал глаза и видел, как передо мной вырастает огромный сверкающий город. Я важно гарцую на боевом скакуне по его улочкам, а местные зазывалы, уважительно заглядывая мне в глаза, выносят свой товар из лавочек: шелка, специи, парфюмерию, лекарственные травы. Я смотрел на свой блистающий доспех, на богатые перевязи, на меч с рукоятью, украшенной дорогим сапфиром, но… как ни странно, у меня не было чувства превосходства над теми, кто ко мне подбегал.
– Рыцарь! Рыцарь, будь добр, загляни ко мне! – кричали разные голоса. В их глазах я видел только участие и любезность. Рыцарем я стал не так давно, после опасной и полной лишений экспедиции, которая вошла в историю как «Странная экспедиция». До того я долгое время был Послушником в одной из нескольких Школ в королевстве, где посвящали в сокровенные тайны обретения силы. Но мало кто справлялся с теми испытаниями, что появлялись у выбравших себе такую долю.
– Извините, дорогие мои! – кланялся я слегка, но грациозно. – Я держу путь к королю!
Тогда мы (я гарцевал в сопровождении нескольких всадников и около сотни пехотинцев) возвращались с западных границ королевства после успешной битвы. Я спешил обрадовать Его Величество.
То был невиданный по размерам и архитектуре город. Мама только мотала головой, что вряд ли прежде слыхала о таком. Башни с позолоченными шпилями взмывали в лазурные небеса, покатые крыши с черепицей, настолько отполированной, что солнечные лучи, отражаясь от нее, заливали светом самые потайные уголки. Соборы и библиотеки, фонтаны и парки – всего великолепия и не описать! И весь город днем был залит светом! Все жители были при деле. Никто не слонялся. Улочки вычищены, подметены до слепящей чистоты; запахи свежевыпеченного хлеба растекались кварталами, смешиваясь с духами великосветских дам, которые выезжали на природу, оставляя только вечерние или дождливые часы для просторных помещений.