Багряная пьянящая луна освещала ночные улочки Стеллантора, портового города-государства на выступе эльфийского полуострова Лонгшир. По каменной брусчатке расплывались тени масляных фонарей и нечастых прохожих. Несмотря на относительно тёплый вечерок, большинство жителей в такой час предпочитали уже находиться по домам.
И внутри небольших, чаще всего одноэтажных жилых построек окраины ярко горел огонёк свечей. В воздухе царил аромат запеченной картошки, жареной птицы, овощного рагу с бобами и пива с местных процветающих пивоварен. Иногда к этому всему примешивался запах дымящейся махорки и табака. Были слышны голоса, где-то звучали колыбельные или сказки на ночь для детворы, где-то вспыхивали громкие споры, но чаще всего велись мирные застольные беседы. Время ужина подходило к концу, но ещё никто не собирался на ночную прогулку.
Плутовке с зажатым кошелём в руках это было только на руку. Щуплая низенькая фигура в сине-сиреневом плаще громко постукивала широкими каблуками женских сапожек по мостовой. Она двигалась мимо жилых домов и уже закрытых цветочных лавок, минуя дом знахаря и аптекарский уголок, при этом спешно удирая от погони.
Иногда она оглядывалась, и в упавшем на юный лик свете из темноты плаща взирали нежно-фиалковые девичьи глаза с густыми ресничками. Сбившиеся на лицо пряди были светлыми, почти жемчужными. Лёгкий макияж с тенями у нижних век на основе пыли из ирисов и сирени подчёркивал тональность девичьих глаз. Причёска была на прямой пробор.
Чуть торчащие верхние резцы нервозно покусывали пухлые алые губы. А сильные стройные ноги в чёрных кожаных бриджах с лёгкими элементам металлической брони да высоких сапогах плотно стянутой шнуровки несли её прыжками вперёд по явно знакомым местам.
Огибая мастерские, воровка ринулась в тонкую щель между зданиями кузни и литейной. Преследователь там протиснуться не мог. Это был некто повыше и покрупнее комплекцией, однако тоже довольно стройный и проворный, а главное, быстрый, что и позволило ему ринуться в обход и практически настичь беглянку.
Едва не схватив её за руку, он споткнулся о пустое корыто для охлаждения заготовок. Девчонка нарочно выставила его на проходе, заранее предугадав перемещение преследователя вокруг каменной кладки дома кузнеца. Буроватый капюшон плаща спал с молодого лица парня-полуэльфа. Короткая светленькая стрижка пепельного оттенка с перламутром, хитрый прищур зеленоватых глаз под густыми бровями.
Он лишь глядел вслед удиравшей к докам воровке, а сам опять ринулся какими-то окольными путями, похоже, тоже прекрасно зная эту местность. Тёмно-серая кожаная куртка с плетением и размерной шнуровкой вдоль рукавов, бурые бриджи под тон коричневого плаща, удобные кожаные башмаки, поблёскивавший на поясе красивый футляр, но не для оружия, а для флейты. А вот с другой стороны как раз светло-коричневая, почти рыжая кобура для прямого кортика, чья рукоять выглядывала и просилась в руку.
В доках не оказалось ни одной свободной привязанной лодки. Перебраться на ту сторону разделявшей город реки отсюда было невозможно. Пришлось девушке двигаться в сторону арочного каменного моста, а оттуда по пустому ночному рынку, мимо великана-обелиска, чья тень в солнечные дни служила указателем времени для горожан. Камень-монумент с золотой росписью аккуратными рунами был посвящён Вейлуну Стеллантору, некогда основавшему этот город-порт. Плутовка вышла к помпезному собору, облицованному белым мрамором.
Громадные шпили, на которых расселись изваяния жутких крылатых созданий. Высокие порталы, ведущие во внутренние галереи дверями, будто бы сделанными для великанов. Весь вид главного городского храма будто бы вопил из недр давно минувших столетий, когда землями правили расы враждующих меж собой гигантов.
Где-то внутри стоял круглый алтарь из крепкого рыжеватого гелиолита – солнечного камня с солярной резьбой, куда сквозь крышу в ясные дни падал свет под молебные гимны. Прихожане водили хороводы то в одну, то в другую сторону, но в это время, скорее всего, если внутри кто и был, они молились, стоя на коленях, или же сидели на лавочках в поисках духовного утешения.
Укрыться в доме богини-солнца Дану являлось одним из обдумываемых плутовкой вариантов. Также неподалёку виднелась и покосившаяся мечеть богини-луны Домну, где алтарь был из бело-жемчужного селенита, а подобных ей полукровок принимали с куда большим рвением.
Там, конечно, могли угостить монастырским вином, прикасаться к которому старший брат чаще запрещал, нежели разрешал, но к чему было сейчас вызывать состояние лёгкости и опьянения, если необходимо сохранять рассудок чистым и здравым, чтобы скрыться от погони. Однако же никакой проповеди она сейчас не искала. Душа не нуждалась в советах и наставлениях, а вот капюшон больше мешал обзору и выбору дальнейших перспектив, нежели помогал скрыться.
Кроме эльфийских культов Луны и Солнца в городе, где-то на западе, почти симметрично со зданием главной библиотеки располагался на противоположной стороне небольшой церковный храм Клира – священной организации людей, призывающей верить в единого Творца вместо обилия богов и могучих духов. Там она никогда не была, лишь иногда прогуливалась рядом. И, конечно же, сейчас в ту сторону тоже совершенно не собиралась.
Юная леди откинула капюшон своими тонкими пальчиками с элегантным кольцом-змейкой на указательном правой руки. Лунное сиянии заиграло в прямом проборе жемчужных изгибавшихся волос. Недлинные ногти, кожа рыжевато-розового, практически «человеческого» оттенка. Однако уши её оказались заострены, но рост и комплекция никуда не годились для эльфа. Типичная полукровка, как и тот, кто её преследовал – Стеллантор вообще был городом остроухой расы дану на принадлежавшем ей же живописном полуострове. И пока плутовка здесь ужасалась горгульям и обдумывала план дальнейшего пути, преследователь не сидел, сложа руки, и не терял времени даром.
С невысокой крыши ограды торговых рядов, по которым взвивались виноградные лозы, распускаясь широкими звездчатыми листами, он спрыгнул на натянутую плотную ткань козырька опустевшей на ночь палатки, где ютилась лишь парочка пустых деревянных ящиков. А уже оттуда, простирая в воздухе руки, парень резвым движением напрыгнул на неё, повалив на брусчатку.
Сопротивлявшаяся воровка извивалась змейкой, в одно движение легко отстегнула плащ с застёжки в виде кошачьей мордочки и, ловко выскользнув благодаря гладкой поверхности облегающего кожаного одеяния из рук нападавшего, оставила того просто с тряпкой в руках.
Торс ниже её груди стягивал защитный корсет с паутинкой тонких металлических узоров, также довольно гладких, чтобы суметь выскользнуть из чьей-либо хватки. Гулкий стук башмачков прогремел вниз по улице, куда она сначала понеслась по прямой, а затем прыгнула в сторону на очередном перекрёстке.