Натка сошла с ума. Она взяла грязную бутылку, чтобы ополоснуть под струёй воды, да так и замерла. Правый глаз задёргался, левый закатился, изо рта пошла пена. Ещё через несколько секунд она разбила бутылку о конвейерную ленту и с диким воплем воткнула розочку в горло Светки.
Светка схватилась руками за горло, попытавшись зажать рану, захрипела, упала, а Натка, запрыгнув сверху, принялась рубить её лицо. Она визжала, шипела, хохотала, а когда Светка перестала дёргаться и затихла, огляделась и, увидев перепуганных девчонок, поднялась и с улыбкой направилась к ним.
Раздался выстрел и Натка упала.
– Ещё одна, – сказал охранник.
Он подошёл к Натке, стараясь не наступить в лужу крови, расползавшуюся вокруг её головы, присел на корточки и посмотрел покойнице в глаза с синими прожилками капилляров.
– Как всё это быстро происходит, – задумчиво сказал охранник, – никогда не предугадаешь.
Юлька, соседка Натки по общежитию молодёжи, могла подтвердить его слова на все сто процентов: с утра они шли вместе на работу и та вела себя совершенно нормально и даже улыбалась, а не прошло и трёх часов, как – нате вам!
Вообще, приступы внезапного безумия в последнее время участились: в новостях постоянно передавали, что где-то кто-то вдруг ни с того ни с сего стал набрасываться на окружающих. Ходили слухи, что это всё из-за новых нейростимуляторов, которые год назад включили в перечень обязательных препаратов. Власти эти слухи не подтверждали, и даже наоборот, всячески опровергали подобные предположения, а Ваньку Петрищева, журналиста, написавшего о стимуляторах статью в своём блоге, посадили на тринадцать лет за распространение ложной информации, подрыв доверия к власти и попытку посеять панику среди населения.
– Ну, хули остановились! – рявкнул охранник на девушек. – Бутылки сами себя не помоют! Живо за работу, бляди!
Девушки поспешно вернулись на рабочие места, а охранник вызвал по рации уборщиков, чтобы те забрали трупы и смыли кровь.
Через полчаса в цеху не осталось никаких следов происшествия, а на местах Натки и Светки стояли две молоденьких девчушки лет десяти. Они были грязно, неряшливо одеты, на лицах застыло выражение абсолютного равнодушия ко всему происходящему, а движения выглядели так, словно это и не живые люди вовсе, а роботы.
– С сортировки перевели, – прошептала Анька, отрывая от бутылки этикетку с нарисованными виноградными листьями.
– Ага, – кивнула Юлька, – смотри, какие они заторможенные.
Анька фыркнула:
– Так они с малолетства на таблетках сидят. Нам, считай, повезло, что нас в детстве не заставляли их жрать, а то сейчас так же стояли бы и слюни пускали.
– Тогда их ещё не было, – сказала Юлька, – а то нас бы тоже ими пичкали.
– Ну да, – согласилась Анька, – неры же нас заставляют жрать. Помнишь, что писал тот журналюга?
– Не отвлекайся, – прошептала Юлька, покосившись на охранника, – а то этот уже на нас поглядывает! Конечно, помню, и думаю, что он был прав: до этих неров люди с ума не сходили.
Анька краем глаза посмотрела на вальяжного охранника, расхаживающего вдоль конвейерной ленты и трогающего девчонок за задницы, на что те, впрочем, даже не реагировали.
– Смотри, какая сука! – возмущённо прошептала Анька.
– Да он всегда такой. Опять ищет, кого бы трахнуть после смены.
– И ведь хуй откажешь, – злобно сказала Анька.
Охранник тем временем дошёл до них, помял задницу Юльки, потом Аньки, улыбнулся и вразвалочку пошёл дальше.
– Ненавижу падлу! – сквозь зубы прошипела Анька.
– Забей.
– Слушай, а ты не боишься, что тоже можешь свихнуться? – спросила Анька.
– Очень боюсь, – призналась Юлька, – а теперь, после Наташки, ещё больше. Мы ведь утром с ней вместе на работу шли, и всё нормально было.
Дойдя до малолеток, заменивших Натку и Светку, охранник залез рукой одной из них под футболку, провёл языком по губам и что-то прошептал на ухо. Девчушка, не прекращая мыть бутылку, молча кивнула и охранник, улыбнувшись, отошёл.
– Малолеточку захотелось, – с презрением сказала Анька. – Слушай, а как у вас с Петькой?
Юлька пожала плечами:
– Да нормально всё.
– А помнишь, ты говорила, что он там хочет что-то придумать, чтоб бабла срубить и свалить отсюда нахуй?
Юлька чуть заметно улыбнулась:
– Так он до сих пор хочет что-то придумать, чтобы отсюда свалить, только что-то ничего не придумывается.
– А сколько вы с ним уже встречаетесь?
– Два года.
– И как?
– Слушай, ты меня уже сто раз об этом спрашивала! – возмутилась Юлька. – Нормально у нас всё!
Её лицо покраснело, сосуды в глазах полопались, а дыхание стало прерывистым.
– Тихо, тихо! – схватив Юльку за руку, сказала Анька. – У тебя даже глаза покраснели!
– Эй, вы чё там пиздабольством занимаетесь! – раздался недовольный крик охранника. – Работать!
Юлька с Анькой схватили бутылки и подставили их под струи мутной воды.
– Со мной в последнее время такое бывает, – тихо сказала Юлька.
– Поэтому ты и боишься?
– Да.
Петька кончил, перевалился набок, взял с тумбочки сигарету и закурил.
– Ну, ты норм? – спросил он, выпуская дым вверх.
Юлька достала из-под подушки скомканную тряпку, вытерла промежность и зашвырнула тряпку в корзину с грязным бельём.
– Да, – ответила она.
Петька недоверчиво посмотрел на неё:
– Что-то по тебе не заметно.
Юлька взяла у него сигарету, сделала две затяжки и отдала обратно. Подложив руки под голову, она задумчиво уставилась в потолок и прошептала:
– Как же меня всё заебало…
Петька повернулся к ней и ласково провёл пальцами по груди. Юлька посмотрела на него – нет, ну что она в нём нашла? Тощий, все рёбра видны, глаза безумные, на бритой башке шрам, верхняя губа, когда-то давно порванная, так и не срослась нормально и теперь её левая часть была немного ниже правой. Страшный, как персонаж какого-то ужастика, однако она была с ним, а он с ней. Правду, наверное, говорят, что противоположности притягиваются.
– Что именно? – спросил Петька.
– Жизнь эта поганая, – ответила Юлька, – вся эта жизнь.
– И я?
Юлька улыбнулась, снова взяла сигарету и затянулась.
– Нет, ты – нет. От тебя у меня только синяки, – она раздвинула ноги, показывая синяки на внутренней стороне бёдер, – но это даже в кайф.
– Я тут поговорил кое с кем, – сказал Петька, – он может помочь заработать. Много, очень много.
– С кем ты говорил?
Петька, отвернувшись, ответил:
– С Васькой Решетовым.
Юлька вскочила и села, прижавшись к спинке кровати.
– Блядь, нахуя ты опять с ним связался? Хочешь, чтобы тебе опять башку проломили?
– Нет, ты не понимаешь, – начал оправдываться Петька.
– И не хочу ничего понимать! – закричала Юлька. – Этот урод опять тебя в дерьмо втянет!
В прошлый раз урод втянул Петьку в разборки с метростроевскими, где ему голову трубой и проломили.
