— О чем ты задумался? — Биридий дернул меня за рукав с такой силой, что ткань жалобно затрещала. — Вулдиж, тебе не кажется, что сейчас не тот момент, чтобы уходить в прострацию?
— Есть ритуал под названием «круг смерти», — проговорил я, разглядывая лежащего Дария с таким вниманием, будто увидел его впервые. — Он позволяет полностью восстановить свои силы буквально за несколько секунд.
— Отлично! — Биридий воссиял улыбкой. — Чего в таком случае ты ждешь? Действуй!
— Он требует человеческой жертвы.
Воцарилась тишина. Лишь поднявшийся холодный ветер затрепал высоко над нами кроны деревьев. Тьма, притаившаяся в лесу, словно придвинулась ближе, стремясь подслушать разговор.
— Дарий почти мертв, — неожиданно нарушил затянувшуюся паузу купец. — Ты сам говорил, что ему не дожить до рассвета. А мы… Почему мы должны погибать так глупо? И потом, он же мучается. Мы, напротив, лишь облегчим его страдания.
Я вполуха слушал сбивчивые бормотания Биридия. Он лишь вторил тем оправданиям, которые я старался придумать для себя. Все верно: Дарий в любом случае покойник, а нам незачем погибать за компанию. Почему же у меня такое чувство, будто я опять угодил в ловушку?
Пульсация в кончиках пальцев стала сильнее. По нервам ударила дрожь близкой опасности.
«Кончай медлить! — взвизгнул внутренний голос. — Вулдиж, выбирай: жизнь или смерть!»
— Это не убийство, — прошептал я, пытаясь обмануть самого себя. — Это акт милосердия.
Присел перед Дарием. Он вновь впал в спасительное забытье. Тем лучше. Надеюсь, я не увижу его глаза, когда затяну удавку на шее. Оружия ведь у меня нет.
— Жалко, нет ножа, — пробормотал я.
— Есть, — неожиданно раздалось позади. — Вот, держи.
И Биридий вложил в мою протянутую ладонь простенький кинжал. Наверняка раньше им лишь письма разрезали. Впрочем, неважно. Главное, что заточен он как следует. И надо не забыть спросить у купца, где он все это время прятал оружие. Но не сейчас, не сейчас.
Все эти сбивчивые мысли текли у меня в голове словно сами собой, пока руки совершали необходимые действия. Разорвать остатки рубашки на груди Дария, стараясь не глядеть лишний раз на жуткую рваную рану. Провести кровавые полосы себе по лицу: две на каждой щеке, одна на лбу. А с языка уже сами срываются и падают в притихшую ночь страшные и чужие слова смертельного заклинания.
Деревянная ручка ножа почти обжигала ладонь, торопя меня. Да знаю я, что сейчас каждая секунда на счету. Мы с Чарией играем в догонялки — кто быстрее выкрикнет последнее слово. Но в таком деле спешка не нужна и даже опасна.
— Не отвлекайся, Вулдиж…
Я так и не понял, кому принадлежала эта фраза, в которой послышалось плохо скрытое торжество. То ли моему внутреннему голосу, то ли Биридию, внимательно следившему за ритуалом, то ли мраку, притаившемуся за спиной.
Пульсация в пальцах стала почти невыносимой. Интересно, а Чария сейчас чувствует, что я тоже готовлюсь к поединку? Вряд ли. Наверняка она сильно удивится, увидев перед собой действительно достойного противника, вернувшего и приумножившего свои силы.
Я легонько, едва касаясь кожи, провел ножом по груди Дария, все еще лежавшего без сознания. Главное — не промахнуться. Главное, не испугаться в последний момент. Иначе рука дернется, и удар сорвется. А это значит, что ритуал будет сорван. Мало того, я лишь многократно увеличу страдания несчастного. Вулдиж, отбрось сомнения и страх! Ты ведь убивал раньше, почему сейчас так боишься?
Сердце Дария под моими пальцами отчаянно билось, будто чувствовало опасность и пыталось выскочить из грудной клетки. Ничего, ничего. Скоро все закончится. Обещаю, что больно не будет.
