1. 1
Холод ударил в лицо, разлился по телу. Тело вздрогнуло от потока воды. Я резко разлепила ресницы, открыла глаза. Испуганно дернулась, ещё раз… что-то врезалось в запястье… резкая боль остановила мои нервные дерганья.
Где я?
В следующий момент до меня дошло, что лежу абсолютно голая, на кожаной софе, пристёгнутая наручниками к резной спинке.
Что это за место? Почему я здесь? Почему голая?
Пытаюсь осмотреться сквозь замершие на ресницах капли воды. Они застилают глаза, нарушают резкость. Кожа моментально отреагировала на холод, покрылась мелкими точками. Дрожь снова пробежала по телу, не только от холода, но и от ужасного осознания. Страх и состояние паники внутри меня. Чувствую чьё-то присутствие. Повернула голову, рядом стоит человек в черном.
- Что вам нужно, отпустите немедленно!
Стыд сковывает слова, холод не дает двигаться скулам. Пришлось стиснуть зубы, чтобы они не колотились друг об друга. Видно дрожь для тела уже привычна. Скорее всего, пока я была в бессознательном состоянии, тело моё уже дрожало, ещё до того как меня окатили водой.
- Немедленно отпустите, - проговорила я сквозь зубы, повернулась, схватилась пальцами за наручники и снова дернула.
С силой потянула правую руку, чтобы высунуть её из наручника, но ничего не получилось. Только новая боль врезалась в запястье после очередного дерганья.
- Уймись детка. А то мне придётся самому тебя унять. Сейчас клиенты придут, так что веди себя тихо, если хочешь чтобы тебя купили подороже.
- Что вы несёте? – проговорила с отвращением, нервно подергивая головой.
Такое ощущение, что я первобытная женщина пойманная неандертальцем, для совершенно естественных его потребностей. Но только мы в современном мире и никто не имеет права ловить меня, раздевать и приковывать наручниками. Никто.
- Слушай сюда, сучка, - человек подошел ближе.
Невысокий, крепкие руки, плотные бицепсы, затянутые тканью черной футболки, с нарисованным на ней белым черепом. Короткая, рваная стрижка. Лицо с пятнами и буграми. Нездоровое, отвратительное, вблизи совершенно мерзкое. Всё это ещё сильнее вводит в состояние паники и неизбежности того, что произносит этот человек.
Мужчина подошел совсем близко, схватил меня за спутанные волосы.
- Если сука испортишь мене продажу, я тебя зарою живьём, поняла? Не вздумай пищать, когда тебя будут трогать. Мне нужна чистая сделка, без проблем. Усекла, тварь?
Ясно, он не шутит. Испуганно смотрю на его рожу и понимаю, действительно зароет. Всё что могла выдать в ответ на его действия, это медленно кивнуть. Он тянет за волосы, так что шея натянулась до предела, а голова склонилась на бок.
- Сейчас придут люди, если тебе повезёт, то попадёшь не к самому плохому. Главное понравиться, понимаешь? Прими позу, попку покажи, сисечки, - он ущипнул меня за сосок и я вскрикнула.
- Убери руки! - всё ещё пытаюсь сопротивляться.
- Вот сука, - он натянул волосы ещё сильнее, - не заставляй меня тебя бить. Вот если тебя не купят, то я конечно, позабавлюсь с тобой как следует. У меня славный, большой член, он с удовольствием залезет в твою маленькую дырочку, попробует твою сладенькую киску.
Он расслабился, высунул язык, мечтая, как будет засаживать в меня свой член, и немного ослабил волосы, я дернулась и ударила его головой в челюсть.
- Блядь, сука! – он отскочил, яростно сжал кулаки, но сдержался, чтоб не стукнуть. Видно для него было важно, чтобы я не была в синяках. – Ладно, девочка, потом поговорим. Молись, чтобы кто-то из них выложил за тебя нормальные бабки, иначе, я за себя не ручаюсь. И не таких потаскух обламывал. Сиськи у тебя классные, надеюсь засунуть их себе в рот уже сегодня вечером. Конечно, после того, как ты смачно отсосёшь моего дружка.
Он вышел из комнаты. Всё что осталось, это несколько тусклых ламп, и кожаная, черная кровать, на которой моё тело, наверное, должно смотреться очень выгодно для этих, как он сказал - клиентов.
Черные стены, черный, глянцевый потолок, в котором отражаются блики ламп и размытый силуэт моего тела выставленного на продажу.
-----
Как такое может быть? Не верю.
Но этот ужас не останавливался, он продолжался. Бесконечно, тягуче, медленно. На несколько минут, а может часов я забылась. Скорее всего, минут, потому что когда снова опомнилась, открыла глаза, волосы всё ещё мокрые, лужицы воды подо мной всё ещё холодят тело.
Вспомнила слова злого, черного человека - меня продадут.
Что он имел в виду, разве людей продают?
Не успела что-то сообразить, принять решение как быть дальше, когда тусклые лампы в углах погасли, а прямо надо мной включилось несколько ярких ламп. Все до единой, направлены на черную, кожаную кушетку. То есть на меня. Осветили желтоватым светом каждый сантиметр моего тела. За периметром этого света ничего не видно.
Хлопок, звук открываемого замка. Шаги. Вокруг меня звуки шагов. Много звуков. Негромких, но и не осторожных. Шуршание одежды, звяканье цепи, хруст костяшек пальцев, едва уловимый стук чёток. Воздух наполнялся новыми ароматами. Мужскими. Они перемешались и слились в единый. Пространство вокруг кровати заняли люди в черных костюмах. Они стоят очень близко, но лица не разглядеть, кажется их скрывают черные маски. Вижу только руки, рукава черных пиджаков. Манжеты рубашек. Ладони. Пальцы. Иногда мелькнёт в темноте перстень или обручальное кольцо.
Испуганно шарахаюсь в разные стороны, верчу головой. Подбираю под себя ноги, чтобы скрыть наготу, насколько это возможно. Ничего не получается, они видят всё. Немой стыд сковал движения. Я сжалась до такой степени, что чувствовала, как сводит в судорогу тело. Внезапно на меня нашла какая-то равнодушная обречённость.
- Прошу оценить товар! – сказал кто-то совершенно спокойно, за периметром моего черного ложе, и я узнала голос тёмного мучителя.
Товар – это я?
- Хороша, - хриплый голос мужчины справа.
- Были и получше. Но испугана вроде естественно, - недовольный голос слева.
- А она точно девственница, что-то не похоже. Сколько ей лет? – строгий голос впереди.
- Вы знаете нашу репутацию, мы всё тщательно проверяем. Покупателю гарантирован осмотр.
- Знаем мы ваши осмотры, - кто-то явно раздражен и недоволен.
Голос старый, почти стариковский. Они что собрались продать меня старику? Вдруг представилось, чем именно он может быть недоволен. То есть в прошлый раз ему подсунули не девственницу? И этот старик остался не удовлетворён. Раздражен. Но уже вскоре пришел за новой жертвой. За новой исполнительницей его стариковских, фантазий.
Когда промелькнули эти мысли, мои пальцы снова затряслись.
- Пусть сядет, - сказал кто-то, - лёжа у всех грудь кажется нормальной, не люблю мягкую и отвисшую.
