Всё осталось позади (или дорога в Германию)
Всё осталось позади. Те родные улочки моего родного города в Казахстане, лица близких и друзей, аромат родной, старенькой квартиры и эта маленькая, прежняя жизнь.
Переезд был довольно спонтанным, но обдуманным решением. Ловить было нечего тут, но и тревога о «там» возрастала с каждым новым километром нелёгкой, воздушной дороги.
До переезда каждый день казался почти неощутимым и пролетал с приятно-грустной тоской. Все эти прощания с родными лицами и сердцами были в одно и тоже время и приятны и разбивали сердце молотом, но решение было уже бесповоротным. Или беспощадным.
Совершенно другой климат, другие люди, другие ценности. Это было ощутимо с первых дней пребывания в малой деревушке Фридланд для переселенцев. Это читалось на лицах. Люди бросили свои прежние судьбы и пошли без сожаления вперёд. Для кого-то это была мечта всей жизни, для кого-то обрушившийся на душу огромный снежный ком.
С каждым новым вздохом меня наполнял этот чарующий воздух неизвестности и мечты. Мечты о лучшей жизни. Наверно, все прежние потери это плата за предстоящее счастье, а может наоборот, это «сделка с дьяволом» от которой ничего хорошего ждать не стоило. Тогда я не разобрался в этом, как, в прочем, и до сих пор.
У меня никогда не было особой привязанности к казахским степям, где я родился и рос, но это была моя жизнь. Жизнь, которая неслась своими лихими изгибами. Жизнь разделённая на До и После.
Немецкие леса, к слову, оказались очень приятным местом для уединения и созерцания этого иного мира. Раньше я никогда не бывал в лесах. Теперь же могу пройтись до него пешком. Пыльные угольные шахты заменили всякие химические заводы и фабрики нашего маленького городка Вальдкрайбург. Улыбки родных и близких остались в сердце и на фотографиях, что лежат в шкафу на полках.
Как много ещё чего стоит увидеть, чтобы дать хоть какую-то оценку всему этому другому, пока чужому миру. Люди разные, и найти своих тяжело. Надо цепляться зубами за каждую новую возможность, подаренную судьбой. Надо выгрызать всё кусочек за кусочком, надо вникать с головой в эту неизвестность и пытаться выплыть из неё не потеряв себя. Надо идти к мечте, даже если она становится с каждым днём лишь дальше и дальше от тебя.
Плюсы в этом тоже есть. Ты бросил вызов судьбе. Подкинул монетку и не дожидаясь, что же выпадет, сделал шаг вперёд. И теперь только вперёд. Вперёд и ещё раз вперёд.
Когда-нибудь обязательно встретимся с родными вновь, но для этого нужно хорошенько поработать. И вся эта каша-мала из новых неизвестных вещей вскоре станет родной и понятной. Своей. Надеюсь.
По рынку шёл юнец. Лет ему было десять или двенадцать лет, не больше. Он бережно прижимал к груди свёрток и осторожно оглядывался по сторонам.
Народу в выходной день было, как яблок наливных в саду. На весь базар шумела музыка бродячих музыкантов. Тётки горланили во всё горло о свежих овощах и таких же свежих одёжках. Мальчишка шёл к выходу. Свёрток всё также был у груди, как щеночек или котёнок, найденный замерзающим на улице.
У выхода столпилась молодёжь. Один из удалых парней что-то громко рассказывал и очень сильно жестикулировал. Вся толпа смеялась от его россказней. Не заметив проходящего мимо мальчика, парень случайно задел его боком. Мальчишка повалился на землю, а свёрток выпал из рук. Ударившись оземь, он громко хрустнул, будто там было стекло.
– Прости, мальчик, – встревоженно глянул на него паренёк, – я не хотел…
Мальчик лишь присел и заплакал. Вся толпа подошла поближе, чтобы посмотреть.
– Я маме его нёс! – сквозь рёв произнёс мальчишка, глядя на свёрток, что был в метрах от него.
Один из парней подошёл и поднял тот с земли. Развернув его он удивился. Там было сердце. Оно было как живое, но сделанное из хрусталя. Раскололось оно прямо посерёдке.
– Так это же наш стеклодув делал, – узнал работу мастера ещё один парень.
Мальчик не переставал плакать. Толпа хотела успокоить его, но понимали, что сломали что-то очень ценное для этого мальчишки.
– Я всё исправлю, – парень, что толкнул мальчишку, выхватил из рук друга сердце и пошёл в глубь рынка.
Лавка мастера была как раз за торговыми рядами. В ней он трудился уже много лет.
– Прошу прощения, – зашёл в лавку парень, – я бы хотел…
Мастер посмотрел на свёрток, что был в руках у паренька и сразу всё понял.
– Вы сломали его? – поправил свой монокль мастер.
– Да, – виновато опустил голову парень, – я не заметил этого мальчика и случайно толкнул его…
– Он нёс этот подарок матери к дню рождения, – продолжил Мастер, – он просил меня об этом несколько дней.
– Как дорого оно стоит? – парень тут же потянулся к мешочку, висящему на поясе.
– Боюсь, что вам не хватит этого, – отрезал мастер.
– Какую цену заплатил тот мальчик? Я могу дать ещё больше, просто чтобы вы всё починили.
– Тот мальчик вложил частичку своей души, – объяснил мастер, – его мать тяжело больна. Она ни сегодня завтра может умереть. Он лишь хотел помочь ей.
– Что вы такое говорите? – обомлел юноша.
– Я знаю, это звучит очень странно, но именно так и было. Ведь это не просто хрустальное сердце, это сердце почти живое. Ведь в нём частичка души и любви того мальчика к своей маме.
– Вы можете всё исправить? – решительно спросил парень.
Мастер посмотрел на него. Он был удивлён, но позже улыбнулся.
– Чем вы готовы заплатить?
– Тем же, что и мальчик. Я не знаю его мамы, но я уверен она хорошая женщина, раз воспитала такого смелого и доброго сына. И я хочу помочь им тоже…
– В таком случае, – мастер вышел из-за своей стойки и подошёл поближе к парню, – вы назвали хорошую цену. Я с удовольствием сделаю всё вновь.
Мастер попросил парня закрыть глаза и вспомнить то, что в глубине его души. Вспомнить любовь к матери, вспомнить теплоту и нежность, что он ощущал, когда обнимал её. Юноша улыбался. С его глаз катились слёзы. Спустя несколько минут мастер радостным тоном сказал: «Готово, прошу».
Сердце было вновь таким же целым, как и прежде. Оно сияло ещё ярче. Был слышен тихий стук.
– Вы также любите свою мать, как и тот мальчик свою. Поэтому всё получилось очень быстро. Прошу вас, – мастер вручил в руки свёрток с сердцем, – только, пожалуйста, будьте осторожны. Ведь вы больше не сможете починить его. Вся ваша любовь сейчас в нём. И больше вы не сможете вдохнуть её туда вновь.
