Тоня опустилась на колени и навзрыд заплакала.
Что ж… День рождения – грустный праздник.
Одна, в полной темноте, она ревела, не останавливаясь. Почему никто не хочет оставить её в покое? Почему это всё вообще случилось с ней? Ответов не было.
Вместо них до слуха донёсся звук удара по входной двери.
Может быть показалось? Дверная ручка несколько раз скрипнула и Тоня встала, тут же отыскав взглядом разбитый смартфон. Мысли о бывшем муже посетили голову. Может быть, он пробрался в подъезд и сейчас ломился в квартиру? В последнее время он сильно изменился, мало ли что ему в голову взбрело на этот раз.
Тоня испугалась. Она нервно сглотнула тугой комок и попятилась к плите, начав ощупывать пространство. Когда она коснулась сковородки и та брякнула о железные решетки, у Тони чуть сердце не выскочило. Одна в пустой квартире, телефон лежит разбитый на несколько частей на полу кухни, а тут ещё и утварь звенит, как подорванная.
Звук поворота ключа и мужской голос после открытия двери.
Хлопок.
Он внутри.
Ужас медленно растекался по венам. Это не Гриша… и не арендодатель. Тот бы ещё днём позвонил, чтобы предупредить о приходе – он несколько раз так делал.
Тогда кто?
Вопрос повис в воздухе, поскольку раздались приближающиеся шаги. Тоня взяла сковородку с плиты и крепко сжала ручку. Боль пронзила перевязанную руку, порез невероятно саднил под бинтами.
Дыхание участилось. Незнакомый мужчина быстро пришёл на кухню. Он провёл рукой по стене, нащупал выключатель, и в комнате загорелся свет.
Тут же Тоня как следует размахнулась сковородкой и ударила наотмашь дном по лицу непрошенного гостя.
Того безвольно развернуло на сто восемьдесят градусов, и он рухнул на колени, завопив от боли. Всего лишь пару секунд форы, но этого времени хватило, чтобы броситься к входной двери. Нет времени на переодевание. Не важно, что тело от холода будет прикрывать лишь сорочка. Главное вырваться в подъезд и постучать во все двери, чтобы привлечь внимание соседей. Всё, как учил Гриша.
Как бы сейчас пригодился телефон! Можно было бы вызвать полицию! Но Антонина сама его разбила о стену.
Копошение в коридоре… Дверь не открывается! Она заперта на ключ и на цепочку! Трясущимися пальцами Тоня избавилась от одной преграды, но вторая стала непреодолимой.
Ключи от квартиры в сумочке!
Как выбраться?!
- Ты?! – раздался грозный вопрос в коридоре. Тоня резко развернулась и спиной влипла в дверь.
В коридоре стоял молодой брюнет, глядя исподлобья. На ворот его пальто, скатываясь внутрь и пачкая ворот синей рубашки, текла кровь. Вокруг рассечения на щеке начинал образовываться крупный синяк.
Звериный взгляд парня с яркими зелёными глазами не обещал ничего хорошего. Сам он тяжело дышал и держался второй рукой вовсе не за лицо, а за живот. Антонина узнала его – это тот бедолага, которого Гриша ударил под дых. Парень с ножевым из хирургии! Ярослав!
- Ты меня преследуешь? – пискнула она от ужаса, лихорадочно соображая, как этот маньяк проследил за ней до двери квартиры.
- Ага, - выдохнул он, не разрывая зрительный контакт. – Я преследую? Ты что забыла в моей квартире?! – огорошил он вопросом.
- Что? Я здесь живу! Что вам от меня надо!? – выкрикнула она отчаянно. Мужчина стал приближаться и это поселило ещё больший ужас внутри. Ещё немного, и начнётся самая настоящая истерика. В голове уже начали выстраиваться варианты того, что здесь делает незнакомец. Ночью. С ключами.
- Не помню, чтобы давал тебе ключи! – рыкнул он и сделал ещё несколько шагов.
Тоня не придумала ничего лучше, чем скользнуть в ванную комнату и закрыть дверь на хлипкую щеколду. Тут же ручка начала поворачиваться из стороны в сторону, а потом дверь заходила ходуном.
- Открывай! Выходи оттуда! – донёсся свирепый голос с другой стороны.
Трясясь от рыданий и пытаясь держать крики в себе, Тоня просто скулила, зажав рот рукой. Спустя миг она начала осматриваться в поисках подходящего средства защиты от разъярённого мужчины. Начала перебирать флакончики, раскидывая их в стороны.
Дверь рванули, и щеколда тут же поддалась.
Антонина развернулась и прыснула парню в глаза аэрозольным дезодорантом. Ярослав закрыл лицо руками и отпрянул назад, рыча от рези в глазах. Тоня толкнула его и, спотыкаясь, выбралась из ванной в коридор, метнувшись в спальню. Закрыла дверь на внутренний замочек. Тут же осознала сотворённую глупость: дверь с матовым стеклом. Разбить его не составит труда, если мужчина захочет расправиться с беззащитной жертвой.
Она не сомневалась, что именно так и произойдёт.
- Открывай давай! – Стук в дверь едва не разнёс полотно в щепки. Но стекло осталось нетронуто. – Да что ж за день сегодня такой! Открывай, я сказал!
{«Да уж не самый лучший»}, - всхлипывая и икая от подкатившей истерики, подумала Тоня, забившись в угол, словно мышь. Она обняла согнутые ноги и ревела, вздрагивая от криков и стука.
До воспалённого слуха донёсся приглушённый голос. Она прислушалась. По всей видимости, мужчина разговаривал по телефону с кем-то. {«Сейчас он позовёт своих дружков, и мне точно конец»}, - решила она и посмотрела на окно. Прыгать слишком высоко. Снега под окнами немного, есть риск разбиться насмерть или остаться инвалидом.
Совершая полное безумие, она встала и бросилась к окну. Открыла. Посмотрела вниз. Высота не слишком большая, но от неё быстро закружилась голова.
- Помогите!!! – заорала она во всё горло, стараясь привлечь внимание ночных гуляк.
Но на улице метель, и во дворе дома нет даже собак.
Снова начали раздаваться стуки. Они становились всё сильнее, а вскоре стекло разлетелось на несколько осколков и вместо матового покрытия в дверной раме показался мужчина. Тоня начала кричать ещё громче, срывая голос. Она действительно хотела выпрыгнуть в окно, даже залезла на подоконник, держась за раму.
Ярослав просунул руку, без труда открыл дверь и тут же бросился к окну.
Тоня от испуга пошатнулась. Она вскрикнула и попятилась назад, плача навзрыд. В какой-то момент поскользнулась на талой лужице, оставшейся от налетевшего крупного снега, и начала проваливаться в открытое окно.
Парень успел схватить Антонину за талию и потянуть на себя. Она взвизгнула от ощущения падения, даже не ощутила горячие мужские руки на себе. Спустя мгновение поняла, что ещё жива, и крепко вцепилась в брюнета, который спустил её с подоконника. Дыхание прерывалось, сердце готово было выломать рёбра и выскочить из грудной клетки в то самое окно, в которое залетал гонимый ветром снег.
