Анжелика Лавицкая - Серое. Стихи

Серое. Стихи
Название: Серое. Стихи
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Серое. Стихи"

В этот сборник вошли разные стихотворения, написанные в 2019 году. Эксперименты с формами и образами, пробы чего-то нового, свой взгляд на прописные истины. Книга содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн Серое. Стихи


Редактор Вадим Засухин

Фотограф Анжелика Лавицкая


© Анжелика Лавицкая, 2020

© Анжелика Лавицкая, фотографии, 2020


ISBN 978-5-4498-1048-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Всё уже было

Настоящее – это прошлое
Только с другой реальностью.
Всё уже было,
Помнишь?
Было в чужой фантазии:
Белые самолёты,
Поезда быстрее быстрого;
Мечтали схватить звёзды,
Не ждали вселенского выстрела
В спину.
Боль – это кровь.
Кровь остаётся пятнами
Эгалитарной демократии
В сознании чёрного ворона.
Трубы зовут вперёд!
Настоящее, прошлое —
Сорваны.
Нас больше никто не ждёт!

Молох

Из проклятого города —
Выхода нет.
Только тьма накрывает,
Скрывает от взора
Безобразный оскал
И безлюднейший склеп —
Вот и всё, что осталось, —
Мой город.
Нафталином пропах,
И болота вокруг,
Небо тёмное —
Взорванный порох.
Вечно проклятый город —
Последний мой друг.
Ненавидимый.
Чучело. Молох.

Между

Над куполами уже рассвет —
Выключи свет.
Ночь пролетела, рассыпалась тьма —
Ещё вина.
Снова белеет дорога вниз —
Нам надо ввысь.
Крылья распахнуты, чтобы взлететь,
Но не успеть.
Молча закурим, взглянув вперёд, —
Никто не ждёт.
А под подошвами лишь земля —
Держит зря.
Мы остаёмся ни там ни тут —
И не уснуть.
Между мирами. Погасни свет.
Нас больше нет.

Воют

Воют собаки на свою голову.
Воют.
Шагает смерть.
Воют и лают.
Смерть идёт в сторону,
В окна твои смотреть.
Чёрные впадины
На отражении
Будут едва видны.
Вороны спят.
Чёрный кот
Без сомнения
Разворошит кресты —
Символ смирения
И поражения.
Больше он не придёт.
Воют собаки
На воскресенье.
Воют.
И Смерть идёт.

Будни

Беспросветные будни надели картонные маски,
На запястьях ожоги и раны —
Неважно, что будет.
Расплывается грим,
Не смываются чёрные краски.
В бутафориях роль,
И никто никогда не осудит.
Настоящего нет.
Мир придуманный.
Всё рядовое.
Сумасшедших – лечить
И не верить, что всё здесь иначе.
Нас не выжгут огнём
И, конечно, не смоют водою.
Мы без масок вдвоём
От других себя прячем.
Не отдать, не продать,
Сохранить, что осталось
Сначала —
Искры гаснут, огонь
Едва согревает.
Лишь дымно.
Беспросветные будни
Накрыли.
Нас здесь не бывало.
Только след,
Только свет.
Только братская наша могила.

Дом

1.
Одиночества – через край.
Тихий дом пожирает время.
Я в цепях заменяю звенья;
Догорел беспросветный май.
2.
На замки от всего и всех.
Окна дома – всё те же стены.
У меня здесь большая сцена,
Только зрителей больше нет.
3.
Догорает огонь под вечер.
Дом во тьме. Ход часов. Прохлада.
Я в тюрьме. В одиночке. Надо.
Срок пожизненный, бесконечный.
4.
Прах осудят ещё смелей.
Звонкий хохот раздастся снова,
Дом мой станет кому-то кровом,
А я стану среди теней.

Паденье

Вот бы всех – к чёрту,
И – на метлу,
Тоже – невидимой и свободной!
Голой трястись на чужом балу,
С чёрным котом выпить спирту…
Только —
Горько:
Всё – сказка,
Не может быть.
Здесь даже дьявол уже бессилен.
Здесь от отчаянья – только выть,
К новому дню собирая силы,
Чтобы надежда не умерла:
Мол, может быть…
Всё однажды… лучше
Станет.
У дома стоит метла.
Несправедливость берёт удушьем.
Вырваться! Вырваться в темноту!
К ведьмам, чертям —
Там найти спасенье
От пустоты.
Навсегда! Во тьму!
В полночь.
Но лишь – паденье.

Обескрыливание

Весело.
Невесело.
Смешно.
Глупо до
Бессвязнейших истерик.
Заберите крылья,
Чтоб легко
Мне покинуть
Ненавистный берег.
Крылья тянут вниз,
Когда гроза
Первая, весенняя
Примчится.
Намокают, тяготят —
Назад:
Падать, падать
И от ран лечиться.
Сотни вас бескрылых
И простых.
Может, так и нужно —
По канону.
А с крылами – дефективный,
Псих.
Вылечить.
Исправить.
Под икону.
На костёр.
Преступник.
Идиот.
Если больше, значит —
Априори:
Крылья – патология,
А взлёт – преступленье,
Сказки из теорий.
Весело
Крылатому смотреть
На ползучих,
На обычных гадов.
Грустно одинокому
Лететь
И взлетать.
Мечтать быть
С кем-то рядом.
Стадо
Давит-давит,
Крылья
Рвёт.
Ввысь не допускает
И смеётся:
Ты один из нас,
И всё не в счёт.
В клетках
Место каждому найдётся.
Обескрылят,
Выколют глаза.
Станешь примитивным
Серым гадом.
А пока летай
За облака.
Думай, что возвысился
Над стадом.

Фигурки

Беспрерывная тщетность попыток
Исправить —
Завершается самой банальной фигнёй.
Если мы на доске и нас кто-то расставил,
Разве можем мы выстоять бой
Против бьющихся нами?
И дамки, и пешки —
После игр – дрова,
Бесполезнейший хлам.
Нами время убить.
Нас убить.
И как прежде —
Поиграть и расставить
Под яркостью ламп
Или в сумерках, ночью…
Пустые глазницы.
Сумасшедшего
Руки протянутся к нам,
Чтобы сбросить,
Сыграть,
Самому распорядиться:
Кого сжечь, а кого забрать в храм
Обезумевших,
Сломанных,
Брошенных
Кукол —
Хороводы водить
И, ломаясь, ломать
Непослушных,
Непреданных,
Глупых из глупых,
Тех, кто выбрал давно —
Умирать.

30

Тридцать это:
Шестнадцать
Плюс
Шесть
Плюс
Восемь.
Пламя траву косит,
Сжигает остатки ненужного.
В шестнадцать – всё неуклюже,
До боли в зубах неправильно,
Не подчиняться правилам;
Правила – для слабаков,
Тысячи оков
И тюрем.
В шесть было проще:
Тюль и
Другие занавеси
Скрывали большое окно,
А под окном – баловались
Старшие,
Те, что выше,
Могут достать до крыши,
Неба и облаков.
В восемь – учить отчаянно:
Пятью шесть – тридцать,
Правила,
Аз, буки, веди,
Набело
Досточки исписать
Самым неровным почерком,
Мелом
Свои пророчества:
«Я буду взрослой».
Хочется время к нулям гнать.
И отыграть сызнова:
Досточки будут чистыми,
Восемь плюс шесть —
Изморозь.
Не досчитать до ста.

Плен

Если я у тебя в плену,
Значит, всё же была война
И в каком-то одном бою
Проиграла, сдалась сама;
Вызывала тебя на бой,
И до смерти был только шаг.
Значит, боль. Здесь бывала боль,
И огонь, и звериный страх,
И безжалостность.
А потом – пепел, дым
И руин оскал…
Если я у тебя в плену,
То зачем ты меня украл?

Колесо

Подожжём колесо обозрения:
Нечего обозревать.
Время – лечиться курением,
Травы в руках мять,
Растирать;
И в кипящих лужах
Свой разрушать мир.
Быт жестяных кружек —
Как амфетамин:
Дурной вкус,
Пережиток прошлого,
Но ностальгия прёт.
Подожжём колесо подошвами!
Жизнь – уснёт
В ярком пламени…
Тянутся к свету
Все, кто не любит смерть.
Тьма накроет,
Осыплет пеплом.
Холодом отогреть
Тех, кто в тепле разнежен,
Яркостью ослеплён.
Лето должно быть снежным,
Вместо песка – лёд.
Колокольные башни —
Чуть выше того, что горит.
Каждый голос важен —
Ложь говорит.
Поджигаем.
Стираем.
Смываем.
А дешевле – вырвать глаза,
В стиле Ван Гога не слышать
Рваные голоса;
Только жёстче: резать резче,
Не плакать и не жалеть.
Эмоции – это трещины.
Кипит колеса медь!
Падает вниз и криво.
Стулья уже горят.
Так ненавидят любимых,
Так их ставят в ряд
С отвратительными врагами
И бьют из последних сил…
Но говоря между нами:
Не бил, значит, – не любил.
Любишь – веди к могиле
(Недаром: до гроба любовь).
В патриотичном порыве —
Сжигай колесо вновь.

Истина

Истина глючит;
Гений в предсмертной агонии,
В хаосе собственных мыслей
Не может забыть,
Как у него на глазах умирала
Пони:
Били плетью.
Порвана крепкая нить
Проводов.
Бессознательно:
«Раньше и я ведь писал

С этой книгой читают
От автора: «Побочный эффект» – стихотворения, которые не вошли в сборники «Волшебство» и «Колдовство», но писались в 2022 году. Попытка переосмысления творчества прошлых лет. Книга содержит нецензурную брань.
Сборник совершенно разных стихотворений на разные темы; эксперименты, нестандартная поэзия. Все стихи написаны в 2018 году. Книга содержит нецензурную брань.
От автора: сборник «Колдовство» – антипод сборнику «Волшебство». Мистический и таинственный. Фэнтези и реальность. Страшная и добрая сказка.
В этот сборник вошли произведения, написанные в соавторстве с друзьями: стихи и рассказы на темы, которые, как нам кажется, нельзя оставлять без внимания.
В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.
Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.
Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности
Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.
Когда-то они учились в одном классе, любили «Битлз» и одну женщину. Годы пролетели незаметно. Встретившись через много лет, они заново открывают друг друга. Когда тебе уже за пятьдесят можно уже говорить обо всём начистоту.
Молодая женщина Мирабелла теряет своего любимого мужа. Став вдовой, она решила уехать в другой город, чтобы начать новую жизнь. Там она встретила мужчину как две капли воды похожего на ее покойного мужа, за чем следует череда событий, которые приводят ее к большому счастью.
Марьяна: проходит ровно десять лет с момента нашей последней встречи, где я оставила все, где столкнулась с этой болью и отчаянием. Столько пережить, столько граней, которых мне пришлось пройти, но сны по ночам дают мне силы, что я уже другая. Я взрослая, успешная, молодая женщина. Жена крупного бизнесмена. Только все рушится в один момент, когда вновь в моей жизни появляется он. Когда отделяется чертой «до» и «после», и я
Зачарованные тропы приведут тебя, читатель, в волшебный лес, где оживают цветы и травы, где туман колдовской от реки ползет, навевая сонную одурь, где ягоды болотные среди мха алеют, где стражами застыли старые сосны и лохматые ели, что похожи на духов лесных, призванных охранять эти места чародейские. Ты увидишь, как среди цветов и шиповника танцуют прекрасные феи, сотканные из лунного серебра и солнечного янтаря, и если решишься зайти под сень