Он появился так неожиданно, я не думала, что кто-нибудь может оказаться здесь сейчас, на этом огромном, безлюдном поле сиреневых цветов в самый разгар июля. Я сама не ожидала сегодня здесь оказаться, никогда в действительности не представляла себе ничего определенного. Но я сегодня здесь.
Я почувствовала холодок, пробежавший по моей спине, и резко обернулась. Передо мной стоял он. Такой грозный, хмурый и готовый сразить любого на своем пути. В его руках были два пистолета, он смотрел на меня как на врага.
Он и искал во мне врага.
Но с каждой новой секундой, каждым новым вздохом он приходил к осознанию, что это совсем не так.
Он был выше меня. Сильный, суровый, уверенный в себе и своих силах. Симпатичный. Его темные брови были сдвинуты к переносице, он как будто собирался кого-нибудь атаковать ровно за секунду до того, как появился здесь. Острые черты лица, густые, темно-каштановые волосы.
И этот строгий взгляд ореховых глаз.
Он бегло оценил меня: я была в летнем, голубом, воздушном платье и это настолько не соответствовало его длинному кожаному плащу, испачканному явно чужой кровью, джинсам и черной футболке.
Тем не менее, я улыбнулась ему, потому что не чувствовала угрозы, несмотря на весь этот суровый внешний вид. Ветер мягко развеял по воздуху мои светлые, длинные волосы.
Незнакомец не сделал ничего, не изменился в лице, не захотел со мной заговорить, он вообще не собирался менять свои планы, в которые входило чье-то тотальное уничтожение. По крайней мере, об этом я могла судить по его внешнему виду и боевому настрою.
Но вот чего я до сих пор не понимала: как мы оба оказались здесь?
Я подняла глаза и посмотрела на небо. Оно было таким кристально чистым и ясным, таким, каким оно бывает только однажды за весь день, за несколько часов до полудня. Такое прозрачное, насыщенное глубокой синевой, бесконечно безграничное.
Каждый раз, когда я смотрела на небо, я все время начинала ощущать свою незначительность по отношению к вселенной. Насколько каждый раз было легко утонуть разом во всем этом превосходстве, только лишь коснувшись разумом этих грандиозных мыслей.
Вид этой бесконечности завораживал, но мир по-прежнему никуда не девался. Я опустила глаза и снова посмотрела на незнакомца, который по какой-то неизвестной мне причине тоже оказался сегодня здесь.
Он все еще не двигался с места, словно никак не мог решить, что ему делать дальше. Мне показалось, он собирался уйти каждую новую секунду, но что-то его здесь решительно удерживало.
Это были изменения, я знала точно, они не вызваны его совсем другой, не мирной жизнью. И это показалось мне очень милым. Странно, ведь я здесь тоже впервые, но знала точно, что показать ему то, что может предложить это место, смогу только я.
Подойдя к нему поближе, я потянулась за его ладонью, собираясь взять его за руку. Я знала наверняка, что он не причинит мне вреда, но все же, прежде чем к нему прикоснуться, я сначала заглянула ему в глаза. Он выглядел неопределенно, но прекрасно понимал, что я собираюсь сделать. Кажется, его это не беспокоило. По крайней мере, я так предполагала. Все же я не была его врагом.
Наверное.
Что-то изменилось, что-то в его глазах сверкнуло искрой примирения с этим миром. Он убрал свои пистолеты и все-таки позволил мне взять его за руку. Только теперь я позволила себе заговорить с ним.
– Ты когда-нибудь летал, словно ветер? – Спросила я.
Он продолжал меняться. Если не наблюдать за ним все это время, невозможно было бы заметить разницу. Он по-прежнему не улыбался, но его настрой на разрушение и уничтожение постепенно ослабевал, уступая место холодному безразличию.
Где-то в глубине души у него рождались такие далекие, не свойственные ему нотки доверия. Сначала к этому месту, потом и немного ко мне. Не было здесь ничего того, что он знал раньше. Ничего, с чем нужно было обязательно сражаться.
Его защита медленно ослабевала. Он позволял ей ослабевать.
Было очевидно, что он всегда и ко всему был готов. Однако мои слова повергли его в легкое замешательство, как будто вопрос, который я задала, был самым неожиданным из всех. Это было не так важно. Я просто не совсем понимала: отголосками слабых воспоминаний я помнила, почему я попала сюда. Но мне почему-то казалось, что он попал сюда совсем по другой причине.
– Хочешь попробовать? – Улыбнувшись, предложила я.
В его глазах я читала непонимание и сомнения. Было вполне очевидно, что подобное предложение ему сделали впервые. Впрочем, это действительно уникальное предложение в какой-то степени.
– Если не понравится, скажешь, – лишь произнесла я и покрепче сжала его руку. – А теперь доверься ему, хорошо?
И тут появился он, ветер. Мы услышали его, то, как он приближался к нам, как стремительно и безудержно, направлено и всепоглощающе двигался в нашем направлении, словно птица. Он был ласков и добр, мы для него были маленькими детьми, которых он хотел порадовать и рассмешить.
Мгновение и ветер подхватил нас теплой, окутывающей со всех сторон бережной волной, закручиваясь в вихрь и поднимая в воздух. За считанные мгновения этот вихрь унес нас за границы, которые никому не позволено было пересекать. За секунды мы оказались ближе к небу, так ласково принимающему нас, словно своих самых любимых детей.
Это было непередаваемо прекрасно! Ощущение свободы, полета, безопасности, чистого счастья и бесконечной детской радости. Полное безраздельное доверие ветру, который сейчас был надежнее всех существующих бастионов на свете. Он был абсолютным проявлением любви и нежности, и в какие-то моменты позволял задавать направление полета.
Только лишь подумав о следующем витке, ветер стремительно уносил нас к новым горизонтам, внезапно быстро снижался или набирал высоту. Ветер был добр и искрился чистой радостью за меня, за возможность окунуться в это неземное счастье, которое рождал этот потрясающий полет.
Мгновение – мы мчимся по небу, словно птицы, преодолевая миллионы километров за считанные секунды. А потом мы внезапно устремляемся вниз к полю, словно ныряя в это море сиреневых неописуемо прекрасных цветов.
Полет закончился неожиданно, ровно в тот момент, когда это должно было случиться. Мы в последний раз добрались до самых далеких вершин, а потом еще раз нырнули к сиреневому полю. Только в этот раз мы больше не набирали высоту, медленно опустившись на землю.
После такой легкости и невесомости мне показалось немного непривычным почувствовать притяжение. Ветер ласково обнял нас в последний раз, а затем устремился вдаль по своим, наверное, очень важным делам.
