ГЛАВА 1. В одном маленьком городке
Зима пришла в Энгрис. Холодная и снежная? Куда там! Первый месяц шли сплошные дожди, и было так тепло, что на многих растениях набухли почки. Старая сирень возле нашей лавки выбросила чахлые соцветия, пугая всех. У матушки в саду вовсю цвели ремонтантная земляника и жимолость. Хорошего урожая следующим летом ждать не стоило.
Через две недели Праздник Середины Зимы, а настроение ничуть не праздничное. Марлена, хозяйка лавки, раздумывала, доставать ли украшения к празднику и начинать ли готовить традиционную выпечку. Обычно-то к этому времени в пекарне дым коромыслом — заказывали подарочные пряники к празднику. А сейчас народ что-то не торопился. Хотя в лавке покупателей хватало, но покупали все больше сдобные будочки и пирожки, они шли лучше всего в такую погоду.
Мы с Динэль и Арутом как раз все закончили на сегодня. Опару для завтрашней сдобы ставить было еще рано, поэтому сидели в подсобном помещении и пили горячий чай. Как раз было несколько некондиционных булок, и у Арута остались обрезки бисквита. Нет, Марлена разрешала брать для перекусов любую выпечку, что еще не отнесена в лавку и не учтена, кроме той, что пеклась под заказ, но мы негласно всегда съедали то, что не пойдет в продажу, чуть перекосившиеся или подгоревшие. По вкусу они были ничуть не хуже, а если съесть красивые, а эти оставить, то пропадут без всякой пользы.
Ноги немного гудели после рабочего дня, а плечи ныли, но чувство удовлетворения от законченной работы и от того, что из лавки доносились комплименты нашему мастерству — все перевешивало.
Когда поток посетителей немного иссяк, в лавку заглянул Эрин.
— Слышали новость?! — с горящими глазами спросил юноша, бесцеремонно отбирая у меня недоеденную улитку с цукатами.
Динэль раздраженно фыркнула:
— Это ты там в обществе вращаешься, а мы сидим в своей норе. Последними все узнаем. Делись давай, а то сейчас лопнешь от новостей.
— Говорят, — Эрин выдержал паузу для усиления эффекта, обводя нас взглядом, чтобы понять, достаточно ли мы заинтригованы. Видимо, увиденное его удовлетворило, потому что юноша продолжил: — Говорят, что такая незимняя погода потому что в Дилийском озере открылась магическая аномалия!
— Они каждый год где-нибудь открываются, — равнодушно покачал головой Арут. — Вряд ли это может повлиять на погоду.
— Нет! Это уже точно известно!
Эрин сверкал голубыми глазами, от избытка эмоций щеки у него горели румянцем.
Сын хозяйки лавки и пекарни, на каникулах подрабатывающий продавцом, был диво как хорош, голубоглазый и златоволосый. Большинство девиц приходили к нам, только чтобы пококетничать и покрасоваться перед хозяйским сыном.
Впрочем, когда к прилавку становилась сама госпожа Марлена, посетителей меньше не становилось, разве что менялись пол и возраст основной массы.
— Так и это не главное! Губернатор пригласил мага для возвращения снега и устранения аномалии! Он его еще надеется приманить чем-нибудь, чтобы тут навсегда оставить. Все кумушки, кто это слышал, уже приданое дочек проветривают!
— И когда же прибудет маг? — заинтересовалась я.
Не то чтобы я тоже стремилась проветривать приданое, но любопытно же! Целый маг!
У нас ни одного в округе нет. Только ведьма в лесу живет. Кое-какие способности имеются у многих. Например, я могу поднимать температуру тела полностью или какой-то отдельной его части, из-за этого у меня дрожжевое тесто и удается. А будь силы чуть больше, могла бы стать огненным магом. Все растения, которые сажает моя мама всегда принимаются, ей достаточно какого-нибудь зеленого задохлика в руках подержать, а потом в землю воткнуть, как он начинает расти всем на зависть. Отец видит камни, их внутреннюю суть, что очень помогает ему в его деле, резке по камню. Госпожа Марлена чувствует людей, их эмоции и внутренние побуждения. Динэль может заставить ненадолго засветиться какой-нибудь предмет. Арут в противоположность мне не нагревает, а охлаждает, но не собственное тело, а воздух вокруг кистей рук. Очень многие обладают какой-нибудь способностью, полезной или не очень. А вот те, кому хватило сил развиться до полноценного мага, в нашей глуши не остаются.
— Завтра, шестичасовым скорым. Матушка даже хочет лавку пораньше закрыть, все равно посетителей не будет, все на вокзал сбегутся. Да и посмотреть на мага любопытно очень.
Динэль с Арутом заулыбались, на моем лице тоже появилась улыбка. Конечно, потом все равно придется возвращаться в пекарню, чтобы поставить опару, но возможность увидеть такую диковинку, как настоящий маг, радовала.
Но до завтрашнего дня еще нужно было дожить, а пока пора заканчивать отдых и возвращаться к работе. Да и в лавке звякнул колокольчик, потревоженный открывшейся дверью. Эрин поспешил к покупателю, а мы вернулись в пекарню.
Напарники мои занялись пирожными, которым требовалось время для того, чтобы пропитаться и набрать вкус и аромат. Я же сверилась со списком заказов, ничего там для себя не нашла и принялась ставить опару. Завтра раньше всех мне предстояло явиться на работу, замесить тесто и напечь пирожков и сдобных булочек до открытия лавки. Привычно, не задумываясь о том, что делаю, я отвешивала муку, подогревала воду, распускала дрожжи.
— Сделать тебе заготовку для начинки? — поинтересовалась Динэль.
— Давай.
Пирожки у нас продавались в основном сладкие, чтобы ароматом жареного лука, мяса и рыбы не пропиталась остальная выпечка. Исключением были начинка из сыра с ветчиной и творога с зеленью. Зелень для этого поставляла моя матушка. А так пекли с яблочным повидлом, со свежими яблоками, с грушевым конфитюром, разными ягодами и орехами. Ну и сладкие с творогом.
— Помогла бы лучше мне с кремом, — возмутился Арут. Сам он готовил на водяной бане заварную основу. Динэль же предлагал взбить масло. Она недовольно поджала губы, сверкнула глазами, но ничего не сказала. Однако это ничего не значило, она потом обязательно припомнит мужу и возмущение, и командный тон.
Я занималась с опарой. Супружеская пара собирала и украшала пирожные. Потом Арут взбивал яйца для бисквита и выпекал новый бисквит для послезавтрашних пирожных.
Когда мы закончили, лавка уже закрылась и Эрин ушел. Выключили печи и плиты, убрались и отправились домой.
На прощание, перед тем, как свернуть на свою улицу, Динэль ехидно выдала:
— Ты бы все-таки тоже проверила приданое, а то вдруг...
— И проверю, и проветрю, не переживай.
Не то чтобы Динэль сильно переживала за меня, скорее это осталось еще с тех времен, когда мы втроем только устроились в новооткрывшуюся пекарню при кондитерской лавке. Тогда мы обе соперничали за внимание Арута. Но он выбрал Динэль, оказавшуюся ему больше по вкусу. Однако она с того времени бдительность не теряла, тщательно оберегала свое сокровище и очень мечтала, чтобы я, наконец, тоже вышла замуж и перестала представлять для ее брака опасность. Хотя я и не собиралась лезть к Аруту. Выбрал, так выбрал. В чужую семью лезть — последнее дело.
