Шла вторая неделя на новом месте, Тоне каждый раз доставалась разная работа. В свой первый выход она считала покрашенные доски на заборе, постоянно сбиваясь. Как-то раз нужно было расставить приборы к ужину, но вилки потерялись, и пришлось облазить все уголки, пока, наконец, не нашлась одна, но и та с двумя зубьями. Самой любимой работой пока была рыбалка. Вместо того чтобы удить, Тоня ловила рыбу руками с лодки. Та постоянно выскакивала за борт, но была настолько красива, что после ночи бестолковой ловли Тоня проснулась отдохнувшей и с потрясающим зарядом вдохновения. Цветов, подобных тем, в жизни не увидишь.
На эту работу она решила пойти ради эксперимента. Таких, как Тоня, было ещё совсем мало. В прошлом году корейские учёные разработали новый способ получения энергии, основанный на сборе откликов мозговой активности человека в фазе быстрого сна.
Сперва все смеялись, ведь после шести часов работы такой генератор мог разве что зажечь лампочку на пару минут. Однако скоро презрительные смешки поутихли, и в разных странах начали появляться первые отделения Корпорации Полезного Сна по приёму на работу спящих.
Здесь недостаточно было просто спать, подключив провод к голове. Сны, вызываемые разработчиками, были чистой воды рутиной. Такое снилось хоть раз в жизни каждому: перед вами стоит задача, которую просто невозможно решить. Чаще всего поиски туалета, но это плохой пример. В этих снах вы можете бесконечно заканчивать работу, начатую днём, искать потерянный предмет, или безуспешно пытаться попасть домой. Результаты не сходятся, объекты всегда похожи на нужный, но не те, знакомая дорога превращается в лабиринт, ломаются лестницы и лифты. Рутинные сны, придуманные корейскими учёными, были настолько эффективны, насколько скучны. К счастью, в отличие от обычного утомительного сна, сотрудники просыпались отдохнувшими и полными сил. И маленький шар корпорации за ночь собирал достаточно электричества, чтобы питать ваш дом целую неделю. Конечно, только после того, как накопленная во сне энергия перерабатывалась выпускающей компанией. На выходе вы получали либо неплохой гонорар, либо бесплатный доступ к электроэнергии за вычетом семидесяти процентов, удержанных корпорацией.
Среди знакомых Тони, насколько она знала, не было никого, кто бы присоединился к этой сомнительной, на первый взгляд, инициативе. Она же решилась из-за присущего ей авантюризма и страсти испытывать на себе все новые, достаточно безопасные технологии. К тому же это было неплохим довеском к её шаткому ежемесячному жалованию в студии дизайна, где рутины и скуки было в сотни раз больше, чем в снах Корпорации.
Сегодня, заснув, она нашла себя в длинном коридоре какого-то административного здания, похожего одновременно на школу, больницу и налоговую. Отличием была только зеркальная стена, где она с удовольствием разглядывала своё отражение. Оно ей нравилось: худенькая и подтянутая, в высоких серых брюках с клёшем от бедра, красной водолазке и укороченном чёрном блейзере; волосы слегка растрёпаны, выбились из высокого хвоста. Через плечо перекинута внушительная папка для эскизов, неужели на этот раз её ждало интересное занятие?
«Нужно будет купить такой блейзер», – мелькнуло в голове.
Коридор закончился небольшим открытым офисом, где лениво трудилось не меньше десятка сотрудников. По информации с сайта компании Тоня знала, что люди в снах так же нереальны, как и в обычном забытьи. Всего лишь образы, рождённые её подсознанием. Эти бедолаги сидели за длинными столами и делали какие-то наброски. Тоня обрадовалась, наконец, ей предстояло заняться чем-то творческим. Вот и папка с эскизами на плече. Она подошла к своему давно знакомому столу с трещиной в форме ящерки и невымытой кружкой. Усевшись, девушка принялась доставать свои эскизы, когда кто-то из коллег крикнул в пустоту, не рассчитывая на ответ:
– А когда переводим часы на летнее время?
– Так мы уже много лет не переводим, – ответил ему кто-то.
– Точно? Я вот утром увидел разницу на лишний час с Берлином, а у меня там девушка, пропустил созвон!
– Тонкая, ты не в курсе?
Тоня оглянулась на призыв. За задней партой сидел Сашка и беспомощно смотрел на неё.
– Ты что, не можешь сам? – надулась она, её сегодня ждала первая интересная задача, ей было не до дурацких вопросов.
– Ну ладно те. У меня отрубился телефон.
– А интернет тоже отключили? У Алины есть с собой ноут.
– Не-е, – протянул Сашка. – Что-то на линии, сказали, заработает через час.
– Тебе срочно, что ли?
– Ну глянь…
Тоня медленно выдохнула и начала искать телефон.
«Чёрт», – подумала она. – «Опять оставила на обувнице! Пустая башка».
Разозлившись на себя, она крикнула:
– У кого-нибудь есть рабочий телефон с инетом?
– У Лерки есть, она сдаётся в деканате.
Тоня встала и двинулась из офиса.
«Как же так, взять и забыть телефон! И этот перевод на летнее время. Кажется, говорили, что в эти выходные. Или в конце октября? Стоп. В октябре переводят на зимнее. Что за ерунда. Нужно найти Леру».
Лерой оказался её бывший парень Серёжа. Он с тревожным видом стоял у стеклянной конторки, за которой открывался длинный, широкий коридор, уставленный столами со скучающими людьми, разбиравшими бумаги.
– У тебя есть телефон? – без предисловия выпалила Тоня.
– Я сегодня не брала, он у меня в ремонте, – Серёжа, превратившийся в порочную женщину лет сорока, красил губы алой помадой, любуясь в своё отражение в стекле.
– Да что же такое!
Тоня вгляделась в помещение за стеклянной конторкой. Там, вдалеке висело пять круглых часов, они показывали время Москвы, Лондона, Нью-Йорка, Токио и Гонконга. Она прищурилась, пытаясь разобрать, куда указывают стрелки, но цифры были в беспорядке. У Токийских часов на месте двенадцати была полночь, у Нью-Йоркских вместо пяти – семнадцать. Где-то на краю сознания Тоня чувствовала подвох, но никак не могла его ухватить. В попытке поймать безумно крутящиеся стрелки Московского циферблата, она, наконец, поняла, что за работа ждала её этой ночью. Бесконечно выяснять, перевели часы на летнее время или нет.
Она вздохнула и окинула взглядом выдуманных коллег по ту сторону стекла. Вдруг глаза зацепились за знакомое лицо. Тоня вгляделась внимательнее, затем отвела взгляд и посмотрела снова. Никакой ошибки, за одним из столов сидел её отец. На нём была гавайская рубашка, которых он в жизни никогда не носил, и удручённое выражение лица, которое, признаться, было неизменной деталью его гардероба.
Тоня помахала, папа не поднял глаз, продолжая сосредоточенно стучать ручкой по одному из документов. Спустя ещё несколько нелепых попыток привлечь внимание отца, она, наконец, добилась желаемого. Папа удивлённо посмотрел на неё, потом заулыбался, махнул рукой, указывая на коридор, и поднялся с места.
