Лера
Пройдя в любезно распахнутую передо мной дверь, я оказалась в просторном кабинете, оформленном в стиле постмодернизма с присущими ему ломаными линиями и обилием разнообразных мелких деталей. Было видно, что над интерьером как следует поработали профессионалы своего дела, придав помещению вызывающей роскоши, вычурности, но напрочь лишив уюта, необходимого для создания рабочей атмосферы. Пока я осматривалась, Токарев неслышно прикрыл дверь за моей спиной, прошел вперед и сделал приглашающий жест к столу с придвинутыми к нему стульями.
- Проходи, располагайся. За всеми делами я совершенно потерял счет времени, - этим, очевидно, объяснялась неровная кипа бумаг на его рабочем столе, единственное, что нарушало идеальный порядок.
Решив воспользоваться предложением, я устроилась на одном из офисных стульев.
- Так, значит, вот она, святая святых знаменитой «Короны». Стало быть, именно здесь происходит все самое таинственное и любопытное. То, что скрыто от глаз обычных посетителей… - протянула, окидывая кабинет заинтересованным взглядом.
- Хотелось бы с тобой согласиться, но на самом деле это довольно скучное место. Как и любой другой рабочий кабинет, в котором все тайны кроются исключительно в бумагах и интерес представляют разве что для наших конкурентов.
- Да, на камеру пыток это место походит меньше всего, - с легким разочарованием согласилась я.
- Серьезно? Ты ожидала оказаться в камере пыток? – засмеялся Цербер, пододвигая еще один офисный стул к тому, на котором сидела я.
- В нашу первую встречу на твоей территории у меня возникали подобные мысли. Ты не производишь впечатление человека, который станет использовать кабинет по прямому назначению.
- У тебя навязчивое желание рассмотреть во мне отпетого мерзавца, а ведь я только и делаю, что пытаюсь доказать тебе обратное, - покачал он головой, не прекращая улыбаться. – Если б ты не была так предвзято настроена, то давно бы уже поняла, что я более чем положительный персонаж в твоей истории.
- Ну, на положительного ты совсем не тянешь, - с сомнением выразила я, а он вздохнул и с притворной грустью развел руками:
- Все тщетно… Похоже, нет смысла скрывать, что у меня имеется еще один кабинет. А может быть, даже не один, - Токарев подмигнул мне, откидываясь на спинку своего стула, и предложил уже без улыбки. - Если хочешь, можем вернуться в зал.
- Давай останемся, раз уж мы здесь, - я пожала плечами. – В зале шумно, а ты, кажется, хотел о чем-то поговорить?
- Выпьешь чего-нибудь? – выдержав паузу, поинтересовался Цербер, так и не ответив на мой вопрос.
- Нет, - я положила ногу на ногу, устраиваясь поудобнее. Взгляд Токарева скользнул по моему лицу ниже, к ключицам, замер, и я в некотором замешательстве замерла тоже, прежде чем поняла, что он рассматривает изящную подвеску из белого золота, выполненную в форме цербера, грозного адского пса с ярко-красными глазами-рубинами. Искусная, даже филигранная ручная работа, созданная по специальному заказу. Его щедрый подарок на мой недавно минувший день рождения. Я едва не потеряла дар речи, когда Сергей презентовал мне его в бархатном футляре вместе с витой цепочкой, отказывалась принимать, не находя достаточно весомого повода для такого дорогого подарка, но Токарев был настойчив, к тому же, подобные вещи действительно не представляли для него особой ценности, в его понимании это всего лишь ювелирные безделушки. Креатив я все-таки оценила и подарок приняла, тем более что песик мне в самом деле понравился.
- Тебе очень идет, - уголки его губ чуть приподнялись. Я вскинула бровь:
- Думаешь?
- Честно говоря, мне безумно льстит видеть его на тебе.
- В этом наши вкусы на удивление сошлись, я люблю необычные вещи.
- А я люблю необычных девушек, - тон, каким он это произнес, шел вразрез с веселыми искринками в его светло-голубых глазах. - Таких, как ты.
- И много ли у тебя таких было? – я усмехнулась, понимая, что прибегаю к намеренной провокации, но Цербер наверняка ожидал от меня именно этого.
- Ни одной, - его прямой взгляд поражал своей искренностью. – Таких, как ты, больше нет. Второй такой не существует в природе.
- Ну, разумеется… - подавив недоверчивый вздох, я сложила на груди руки и посмотрела на своего собеседника уже другим взглядом. – Будем считать, наш краткий обмен любезностями подошел к концу. Ты ведь пригласил меня сюда не только за этим, верно?
- Лерочка… Будь моя воля, я бы сутками напролет уверял тебя в том, что за всю свою жизнь не видел никого прекраснее, это, кстати, абсолютная правда. Но сегодня на повестке дня скопились менее приятные темы, - спрятав улыбку, Цербер вновь покосился на мою подвеску, свел вместе обе ладони и откинулся на спинку стула.
- Например?
- Ден, - стоило услышать это имя, как я моментально насторожилась и улыбаться резко перестала. – Он меня беспокоит.
- Что ты имеешь в виду?
С Басмановым мы больше не виделись. В нашу последнюю встречу, отложившуюся в моей памяти горьким привкусом коньяка и навязчивым запахом дыма с невысказанной, но осязаемой горечью, брат ясно дал мне понять, что наше время давным-давно истекло, возврата нет, мы раз и навсегда оставляем друг друга в далеком прошлом без попыток разобраться в нем, и я услышала его мнение. Приняла, как данность. Нет ничего глупее, чем пытаться пробить глухую стену собственной головой. Особенно, когда в анамнезе уже имеется вполне реальное сотрясение мозга. Лишний раз убедившись в том, что этот незнакомый человек, до боли похожий на того, прежнего, называющий себя Денисом Басмановым, не имеет ничего общего с моим братом, я не стала ему что-либо доказывать. Знала, это бесполезно. Наступив на горло собственному желанию разобраться во всем, я просто ушла, потому что он не оставил мне других вариантов. С того вечера я больше его не встречала, не слышала о нем ни единого слова, надеялась, что вскоре начну забывать все, что так или иначе связано с ним, но вот теперь Токарев с какой-то стати решает поделиться со мной такой странной новостью, и все опять грозит начаться по новому кругу…
- С Басом что-то происходит. Что-то, чему я не в силах подобрать толкового определения. Твой брат всегда был… достаточно сложным человеком, который не боится ходить по краю, но сейчас его… неординарность переходит все допустимые границы, если ты понимаешь, о чем я.
Я понимала, как никто.
- Он становится опасным? – предположила, понятия не имея, с какой стати Церберу пришло в голову разговаривать об этом со мной. Почему именно со мной? Он считает нас с Деном родными, но он так же прекрасно знает, что мы много лет не поддерживаем связи друг с другом, и я буду последним человеком во всем мире, который хоть как-то способен повлиять на Басманова. Теперь я для него никто и ничто. Тень прошлого, пустое место без права голоса. Как и он
