Лёгкую машину подбрасывало на каждой кочке словно пустую консервную банку. Таксист не следил за дорогой: отвлекался то на телефон, то на радио. Я всю поездку держалась мокрыми руками за ремень безопасности, иногда прикрывала глаза, тихо шипела при ударах о землю. Под конец пути я заставила себя посмотреть в окно.
По бокам проплывали поляны, усыпанные поздними цветами, а за ними стояли аккуратные леса. Три года не была в этих местах. Хотелось выбраться из машины, снять туфли и пойти босиком по траве, наслаждаясь последними тёплыми сентябрьскими деньками. Вместо этого я произнесла сдавленным голосом:
– Извините, а можно побыстрее?
– Девушка, едем на пределе. Куда вы так спешите?
– На свадьбу.
– А-а-а, – протянул таксист, – Вот оно что! Я думал на юбилей какой. А кто женится?
– Моя лучшая подруга.
– Всё понятно. Держитесь!
Водитель прибавил газу, и машина рванула быстрее. Я вжалась в сидение, снова зажмурившись. Менее десяти минут оставалось до начала церемонии. Фуршет и общение с гостями уже прошли мимо, но это хорошо. Повышенное внимание сегодня нужно невесте, а не мне.
Я успела. За пять минут до начала таксист остановился у парадного входа в поместье Лиссовских. Эля будет счастлива.
Родители Эльжбеты двадцать лет назад купили огромный заросший кусок земли с развалинами старинной усадьбы. Вложив немалые средства, они превратили этот заброшенный участок посреди ничего в родовое гнездо, не уступающее дворянским имениям прошлого – с колоннами, бальным залом и регулярным парком.
Я вылезла из машины и не сдержала стон боли: ухабистая дорога окончательно доконала моё тело, утомленное перелетом. Я повесила на плечо маленькую сумочку, взяла в одну руку пышный букет из ромашек, в другую – чемодан, и поковыляла по гранитной плитке к главному входу, высматривая изменения, произошедшие за три года.
Взгляд, увы, ни за что не цеплялся: те же колонны, разве что белёные, тот же бронзовый лебедь в маленьком фонтанчике, разве что начищенный, те же перила вдоль лестницы с резными мраморными балясинами, разве что украшены цветами и лентами. Всё, как прежде.
С Элей мы неразлучны с балетной школы, и, не смотря на разницу в социальном положении, крепко сдружились и вместе прошли девять кругов хореографического ада. Родители подруги много времени уделяли бизнесу, богатство не далось им легко. Дочь их часто оставалась в огромном доме на попечении нянь, горничных и прочей прислуги, но в совершенном одиночестве. Когда ей это надоело, она выпросила разрешение у моих родителей и начала забирать меня в свой великолепный белоснежный замок.
Много чудесных минут провели мы под этой крышей: играли в принцесс, устраивали балы для нас двоих, выдумывали истории, грезили о любви и красивой свадьбе. Сегодня мечта Эли осуществиться.
Я подошла к лестнице и остановилась, собираясь с силами. Меня окликнули:
– Ядвига!
Ко мне двигалась блондинка в розовом платье подружки невесты. Это была Анжелика – приятельница Эли.
– Привет, – поздоровалась я, изображая радость встречи.
– Привет, – она приблизилась и чмокнула меня в щеку, обдав ароматом приторно-сладких духов, – Наконец-то я тебя нашла. Побежали, вот-вот начнётся.
Она быстро зацокала высокими каблуками, удаляясь в сторону заднего двора, и спросила из-за плеча:
– Как добралась?
– Помедленнее, пожалуйста.
– О, прости, – она сбавила шаг, – Цвет свадьбы – розовый.
– Знаю. Я только что прилетела, не успела переодеться.
По правде говоря, в туалете аэропорта я сменила спортивный костюм на единственно приличное платье, которое было у меня – красное в пол. Выглядело оно повседневно, но я и не рассчитывала остаться на торжество. Хотела поздравить молодожёнов и поскорее вернуться к себе.
Мы шли в парк в неловком молчании. Я подняла букет на уровень глаз и осмотрела цветы. Анжелика вставила непрошеное замечание, обернув его вопросом в якобы удивлённом тоне:
– Ромашки? Белые розы – это …
Я прервала ее:
– Эля любит ромашки.
– Да? Что ж.
Подружка невесты привела меня на место церемонии и усадила на крайнее кресло в дальнем ряду, наполовину скрытое скульптурой из цветов. Тем лучше. Ко мне подошёл какой-то мужчина из обслуживающего персонала и предложил унести чемодан в дом, на что я согласилась.
Осталось каких-то шестьдесят секунд. Я начала поправлять бумагу на букете, затем постаралась убирать с лица пряди волнистых рыжих волос, выбившихся из причёски, но проказливый ветер тут же задувал их обратно.
Заиграла торжественная музыка и ведущий объявил выход жениха. Впереди шли шаферы – пятеро разномастных парней в серых костюмах, а за ними вышел он.
Жених был красив и статен. В чёрных глазах его плясали огни, парень с приглушённой радостью смотрел вокруг. На губах лежала улыбка довольного жизнью человека. Ровная горделивая походка отлично сидящий фрак, делали его принцем в глазах гостей. Всем был хорош жених. Кроме одного – это был мой жених.
Александр – простой парень, талантливый, но бедный пианист. Родословной аристократа не имел, зато харизмы хватило бы на десятерых. Когда-то он просил моей руки, но трагический случай расставил все по своим местам. И теперь он ждал у алтаря ту, кого я звала сестрой.
Два года назад я оборвала общение с людьми из прежней жизни, переехала в другую страну и собирала себя по кускам. Эля приехала ко мне однажды, попросила у разрешения на отношения с Александром, я дала его не раздумывая. Разве я могу встать на пути их чувств? Нет, конечно. В то время будущее сулило проблемы посерьёзнее. И всё же я смогла явиться на их свадьбу, успела урвать билет на самолёт и приехала в последний момент.
Парой глубоких вдохов и выдохов, замаскированных под изучение букета, я уняла костерок в груди и подняла голову на выход невесты.
Эля была прекрасна. Она подъехала на Неженке – своей старой кобыле белой масти. Отец, Филип, снял дочь с лошади и повёл к алтарю. Подруга выбрала простое платье без излишних деталей. Перламутровый цвет ткани подчёркивал золото волнистых волос девушки, теплоту кожи и синеву глаз. Из украшений она выбрала фамильную ценность – жемчужную нить в три ряда. Эля – лучший человек, кого я знала, она добрая и ласковая, но одновременно волевая и решительная.
Я сдерживала слёзы и молилась про себя, желая им счастья.
Наконец, молодожёны произнесли клятвы, обменялись кольцами, и поцелуй поставил окончательную точку в этой истории.
Гостей пригласили поздравлять новобрачных. Я подождала, пока поток схлынет и подошла самой последней. Родители Александра, увидев меня, начали тихо шептаться, а Элины – Филип и Майя Лиссовские, настороженно поздоровались. Они на удивление не смотрелись вместе. Отец семейства был высоким, худым и лысым. Мать – низкорослая полноватая брюнетка. Кстати говоря, нежно-розовое платье добавляло ей возраста.
