Анна Ледова - Уж замуж невтерпеж

1. Глава 1. Интересное кино

– М-матии-иильда!.. – взвыла я, заслышав характерный треск. Потому что настоящий кошатник по малейшим оттенкам звука – даже сквозь сон в пять утра! – поймёт: дерёт кисанька свою когтеточку или хозяйский диван.

Подушка, отправленная в полёт в направлении звука, угодила в ни в чём не повинную Мегеру, мирно спящую на том же диване. Мегера подняла голову и еле слышно выдавила обиженное «мя» – крайнюю степень негодования. Природа щедро отсыпала Мегере и ума, и кротости, и кошачьей красоты, а вот на голосе сэкономила. За семь лет это тихое «мя» я слышала не чаще одного раза в год, а в остальное время Мегера хранила обет молчания.

Чего не скажешь о Матильде-незатыкашечке – с ней природа обошлась ровно наоборот.

Занимался рассвет, но я, хоть и привыкла вставать рано, всё же откинулась обратно на кровать в надежде подремать ещё часок. Очень уж волнующий сон снился, хотелось досмотреть.

Спустя какое-то время из сна меня всё же вырвал мокрый язычок Мегеры, мягко вылизывающий мою руку. И если Матильда вылизывала хозяйку во всю длину своей розовой наждачки, сдирая кожу, то деликатная Мегера только самым кончиком. Я улыбнулась и открыла глаза – пора вставать. Только вместо кошки рядом со мной сидела незнакомая барышня и аккуратно протирала мне руки мокрой тряпочкой.

– А-ааааа!! – только и смогла хрипло пробулькать я.

– А-АААААА!!!.. – заорала девица, подпрыгнув на месте. Она опрокинула тазик с водой, бросила тряпку и выбежала из комнаты, продолжая орать как резаная.

Это что сейчас такое было? Откуда она взялась? Я окончательно продрала глаза и поняла, что всё ещё страннее. Во-первых, я была не у себя. Да, в новой съёмной квартире я жила всего месяц, но не могла же забыть, как она выглядит!

И ладно ещё шелковистые обои в нежный розовый цветочек – с ними я смогла бы смириться, в моей квартире было что-то похожее наклеено, но не четырёхметровые потолки же! И не витражные окна в пол, прикрытые тончайшими занавесками.

И ведь не пила накануне, как меня тогда в такие приключения угораздило попасть? Ор уже стих, зато совсем рядом захлопали двери, начали доноситься взволнованные возгласы, всё пришло в какое-то хаотичное движение. Вот той самой пятой точкой, которая меня сюда занесла, чувствовала, что я тому виной.

Прежде чем вернётся напуганная девица, надо хоть одеться. Мало ли, за охраной побежала. Я перекатилась на край кровати, чудовищно широкой – куда там до неё моей «полуторке»! – но вместо того, чтобы встать на ноги, кулём свалилась на пол. Ноги держать отказывались. «Опоили, гады», – мелькнула мысль. Похитили, увезли к чёрту на кулички. А, судя по отсутствию на мне одежды и даже белья, ещё и воспользовались в гнусных целях.

За дверью послышались шаги, голоса, и я поспешила стянуть с кровати тонкое одеяло. Внезапно ослабевшим рукам даже оно показалось тяжеленным. Только и успела прикрыть тушку, как дверь распахнулась.

– Девочка моя! – всплеснула руками стройная милая дама в пышном длинном платье.

Середина-конец девятнадцатого века, не позднее, оценила я наряд. Что даём? «Анну Каренину» или «Женитьбу Бальзаминова»? Потому что, судя по одежде столпившегося у двери народа, очутилась я не где-нибудь, а в театре. Ой, надеюсь, не на сцене же… Я обернулась, но обнаружила позади себя глухую стену, тем и успокоилась.

– Отвернитесь! Всем выйти! – скомандовала дама, заметив мои метания. – Мариса, да помоги ты уже, не стой столбом!

Девица, выбежавшая отсюда с криками пять минут назад, теперь была подозрительно спокойна и только восторженно улыбалась, хлопая глазами. Тем не менее она ловко подхватила меня на руки и бережно опустила обратно на кровать, разгладив одеяло.

Милая дама с заметным волнением присела на краешек, осторожно взяла меня за руку.

– Девочка моя… вернулась… услышала Сагарта Милостивая…

Больше она ничего сказать не успела, потому что из её умело подведённых глаз хлынул поток слёз. Спустя несколько секунд и крепкая девица Мариса вторила ей вполне искренним рёвом, всхлипывая и шмыгая носом.

От растерянности я и сама чуть не захлюпала – и было от чего! Лежу голая, в незнакомом месте, а вокруг разыгрывается какой-то спектакль, к которому мне не дали прочитать сценарий. Или это такое шоу? Делают же так, что человек попадает в пикантную ситуацию, как-то выкручивается, а ему потом – оп! Вас снимала скрытая камера…

– Милые дамы, – начала я осторожно. – А вы не соблаговолите объяснить…

Голос мой тоже ослабел и казался чужим, но и этого писка хватило, чтобы прервать наводнение.

– Дитя моё, – всё повторяла дама, не отрывая от меня нежного взгляда, словно никак не могла насмотреться. – Вернулась… Как я ждала… Верила, что настанет этот чудесный день…

Играла она очень убедительно, но немного перегибала, как мне показалось. Ну, хотя бы без патетического заламывания рук обошлось. О, вспомнила!.. «Слава богу, ты пришёл!» – кажется, так эта передача называлась. Ладно, подыграем.

– Эхения, доченька…

– Ну, какая ещё Евгения, маменька, раз мы родные люди, – улыбнулась я. – Можно просто Женя.

Сама я пока крутила головой вокруг в поисках камер. Что-то во рту пересохло, аж голос сам не свой. Я выразительно откашлялась.

– Мариса, воды, бегом! – дама хлопнула в ладони, и девица Мариса просто сделала полшага и исчезла в…

Я даже не знаю, как это назвать, но таких спецэффектов я точно не ожидала. В воздухе будто расстегнули молнию, открыв дополнительное пространство. В нём-то она и исчезла. А через пару секунд вынырнула обратно со стаканом воды. Затем немыслимое пространство схлопнулось обратно, как ничего и не было.

– Попей, дорогая, это была такая длинная дорога…

– Э-ээа-аэ-э… – только и смогла выдавить я, вытаращившись во все глаза на то место, где только что порвалось не только пространство, но, кажется, и весь мой здравый смысл. – Что это было?

– Где?.. Ах, портал. Сама бы она минут десять бегала до кухни и обратно.

– Портал?.. – уверена, я сейчас выглядела умственно отсталой.

– Ну, а как ещё… Ох, девочка ты моя бедная! – вдруг снова разволновалась дама. – Тебя же, наверное, с этой самой… как её… Земли? Да, с Земли вынесло! Но не переживай, доченька, теперь ты, наконец, дома!

– К-куда вынесло? – подозрительно спросила я.

– В свой единственно родной мир. Арсандис, лучший из магических миров Конгломерата, – с гордостью и нежностью ответила она.

Нет, по отдельности эти слова мне были понятны. А вот все вместе не укладывались в голове. Особенно сочетание «родной» и «магический». Потому что появилась я на свет в роддоме номер семь нашей славной северной столицы. Никакой сантабарбары с подменой младенцев быть не могло: по факту рождения отец первым делом гордо зафиксировал на фото родимое пятно на пухлой младенческой ручке. Такое же красовалось и у него на том же месте, с этой меткой я и прожила тридцать три года вполне себе приземлённой жизни. Ай, да сейчас сами всё увидите…