Нелли Игнатова. Время любить
Книга третья. ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ
Ознакомительный отрывок
Ему нравилось идти по улице с букетом цветов и подарками. Лекс шел и улыбался предстоящей встрече. Интересно, как изменилась Светка за те полгода, что они не виделись? Наверное, стала еще красивее... Конечно, неплохо встретиться и с друзьями из класса, но сейчас он мог думать только о Светке.
Лекс был знаком с ней еще с дошкольного детского дома, но там они не дружили. Не дружили даже тогда, когда перед школой всех ребят из группы Лекса распределили по разным школам-интернатам, и с ним в интернат попала одна Светка. Дружить они начали только в седьмом, когда Светка стала превращаться из угловатого невзрачного подростка в красивую девушку. У нее не было родителей, с трех лет воспитывалась в дошкольном детском доме. Но была бабушка – инвалид, которая не могла сама воспитывать девочку, потому Светка и оказалась в детском доме, потом в школе-интернате. Но она могла уходить к бабушке на выходные и каникулы, как, впрочем, многие ребята, у которых были родственники. Лекс был одним из тех, кто не имел никаких родных.
Но он подружился со Светкой не потому, что заметил её превращение из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Когда Лекс учился седьмом классе, в интернате появилась его мнимая мама, хотя он, конечно, думал тогда, что настоящая. То, что она не хочет узнавать Лекса, его очень расстраивало. Обычно он сдерживал свои чувства, но после каждой случайной встречи с «мамой» ему хотелось плакать. Однажды он не выдержал, убежал в самый глухой и заброшенный уголок интернатского парка и дал волю своим чувствам. Как и зачем там оказалась Светка, Лекс не знал. Увидев её рядом, он испугался, что девчонка сейчас побежит и расскажет ребятам, что он плачет, и все будут над ним смеяться и называть девчонкой, потому что плакать для мальчика – это позорно.
Но Светка не побежала никому ничего рассказывать. Села рядом и сочувственно спросила:
– Что случилось?
И он, повинуясь внезапному порыву, рассказал ей о матери, которая не желает его узнавать.
– Ну и плюнь на нее, – сказала Светка. – Нам тут уже немного осталось. Закончим школу, станем самостоятельными. И не будут нам нужны никакие мамы. Обойдемся.
Лекс согласился, хотя надежда, что мама все-таки его узнает, еще долго не покидала.
После этой встречи они стали часто разговаривать, часами вместе мечтали, как вырастут и выйдут из интерната.
– На первую же зарплату я куплю себе огромного мехового медведя, – сказала Света, и уже не в первый раз, она повторяла это всегда, когда заходил разговор о том времени, когда они окончат школу и заживут самостоятельной жизнью.
– А если тебя вдруг удочерят? – спросил Лекс.
– Я уже на это не надеюсь, – махнула Светка рукой. – Удочеряют обычно маленьких девочек, лет до семи. А я маленькая была такая страшненькая, что на меня никто даже не смотрел.
– Зато сейчас ты очень красивая, – сказал Лекс, даже не подозревая, что говорит комплимент.
И он был прав, за последнее время Светка действительно похорошела.
– Лучше бы я была красивой в детстве, – вздохнула она. – Тогда меня давно бы кто-нибудь удочерил... Слушай, Лекс, а ведь ты был очень симпатичным ребенком, почему тебя никто не усыновил, пока ты был маленький?
– Я же почти до пяти лет жил с мамой. А потом ей надо было срочно уехать, и она отдала меня в детдом, временно, до своего возвращения... вот меня и не усыновляли. А даже если бы кто и захотел, то я не согласился бы. Я ждал свою маму...
– А знаешь, если честно, я совсем и не хочу, чтобы меня удочеряли. В детстве, класса до четвертого, хотела, а теперь – нет. Зачем?.. Я уже почти взрослая. Бабушка оставит мне квартиру. Квартира – это все-таки не комната в коммуналке, или в общежитии, на которую могут рассчитывать все остальные после выхода из интерната.
– Да, тебе повезло, – согласился Лекс.
Взрослея, они поняли, что нравятся друг другу, и стали мечтать пожениться, когда вырастут.
– У меня будет однокомнатная квартира, а тебе дадут комнату, – говорила Света. – Мы их поменяем на двухкомнатную. Правда, здорово?
– Конечно, – соглашался Лекс.
Несмотря на то, что в классе все говорили, что не хотят никакого усыновления и удочерения, каждый втайне мечтал, что в один прекрасный день появится человек и заберет его или её в свою семью.
А такое случалось всё реже по мере того, как Лекс и его одноклассники подрастали и переходили из класса в класс. За семь лет учебы в интернате, из класса Лекса усыновили и удочерили только шестерых ребят: двоих в первом классе, двоих во втором, одного мальчика в четвертом и одну девочку в шестом.
И вот они перешли в восьмой класс... Светка, как всегда, на зимние каникулы ушла к бабушке, а Лекс остался в интернате. Встретился с Марией Игоревной и провел остаток каникул в ее доме. Когда вернулся в интернат, сразу рассказал Свете все новости.
– Светка, знаешь, я провел каникулы в семье одной очень хорошей женщины, Марии Игоревны, – сообщил он, не скрывая радости. – У нее большая семья, но все дети уже взрослые. И представляешь, я, как две капли воды, похож на ее старшего сына, которому сейчас двадцать четыре года. Мария Игоревна предложила мне остаться у них. Я... я согласился.
– Она хоть богатая, твоя Мария Игоревна? – спросила Светка, совсем не разделяя радости Лекса.
– Нет, хотя бедной её семью не назовешь, – ответил Лекс. – У них есть свой дом. Они мне мобильный телефон подарили.
Телефоны имели почти все ребята в классе, доставая их правдами и неправдами. Одним подарили родственники, другие долго копили карманные деньги и покупали самые дешевые модели, третьим посчастливилось найти мобильник, а четвертым – у кого-нибудь стащить. У Лекса до этого не было телефона, и он считал, что эта роскошь ему ни к чему. У Светки тоже не было мобильника – дешевый она не хотела, а дорогой бабушка купить не могла.
Светка оценивающе повертела телефон в руках. Он был не из самых дорогих, но известной фирмы.
– Могли бы и подороже модель подарить, – сказала она. – Да ладно, задаром сойдет и такой. Ну, еще какие новости?
– Мария Игоревна хочет усыновить меня.
– А как же твоя настоящая мать?
– Я ошибался... Мария Игоревна устроила мне встречу с той женщиной, которую я считал своей мамой. Наталья Николаевна вовсе не моя мама, она просто на нее похожа, – ответил Лекс.
– Ну, и нафига тебе это усыновление? – спросила Светка с усмешкой. – Скоро ты закончишь школу и получишь собственное жилье.
– Да разве в этом дело? Я просто хочу, чтобы у меня была семья, и у меня появился шанс иметь её. А семья Марии Игоревны мне очень нравится. И я им, кажется... тоже понравился.
