Степан Мазур - Всполохи Эйцехоре

В один момент всё прекратилось. Муки, терзающие душу, отступили. Всё исчезло, выбросив в состояние блаженного покоя. Состояние вне действия. Блажь нирваны.

Ни света, ни тьмы, ни сумрака.

Ни верха, ни низа. Мир без ориентиров, пространство без расстояния, и только лёгкое ощущение полёта на скорости, не доступной постижению разума захватывает естество. Гонка через пространство без барьеров и препятствий. Никаких ограничений!

Освобождённая душа без зацепок за материальное! И не душа вовсе. Это Глубинное.

Свободная искра в океане пылающего пламени беспрерывного Сотворения, которое не подвластно пониманию. Частица Бесконечно Большего едина со всем сущим и в то же время свободна от всего! Каждый момент движения – момент ощущения бездны! Бездны Предтеч!

Перед всем существом только Омут, теряющийся в Замыслах Создателя. Беспредельное, бесконечное пространство, бессильное для представления. Это момент до Большого Взрыва, это сам Взрыв и время после него. Взрыв творящий, Взрыв потенциальный, Взрыв направленный, конструктивный и последовательный, не несущий разрушения, но созидание дарующий.

Лишь ощущениям Глубинного это ощущение подвластно.

И только одно Намеренье не позволяет забыть Цель. Оно как путеводитель во тьме, не позволяет расплыться в бесконечности, забывая.

Цель к возвращению ясна – можно потерять душу, с ней потеряв оковы, но Глубинное потерять нельзя. Оно дарует озарение, оно позволяет вспомнить и осознать.

«И свет понимания испокон веков с тобой пребудя во тьме невежества и коварства. Ты найдёшь стезю правды, избежав тропы кривды, в болота смердящие ведущие».

Вспоминай, Скорпион.

Вспоминай!

Речушка разлилась синевой в полноводье. Разгорячённые ноги достали водной глади с самого крутого берега лишь при нырке. Искупавшись, вышел на берег бодрый, живой. От прохладной воды по телу прошлась приятная волна тепла, по коже пробежались мурашки.

Эх, хорошо!

– Благо-о-о! – слетело с губ звучание, заставив вибрировать сначала горло, потом торс и наконец всё тело. – дар-ю-ю! – Закончил резко парень, делая выплеск сгенерированной энергии и заодно скидывая с себя всю вибрацию тела.

По пожухлой прошлогодней траве как ветром подуло. Качнулись и голые ветки на дереве. Сергий некоторое время постоял у берега, повернулся к водной глади, наклонился и снова зачерпнул ладонями воды, плеснул на раскрасневшееся лицо. После доброй работы, да хороших упражнений сама душа радуется водной близи. Едва слышно поёт внутри.

Тёплые руки обхватили плечи сзади, нежная щека коснулась щеки, ладонь прошлась по другой щеке, отодвигая волосы. Водная гладь отразила её светлый лик. Само солнце запуталось в её прядях! Чистая и лучезарная, наполненная внутренним светом весны пробуждающейся природы, Владлена пришла к нему.

Губы наречённого Скорпионом растянулись в улыбке. Он обхватил рукой ладонь берегини, поцеловал, вдыхая запах звенящих ручьёв, молока, да солнца с её кожи.

– Владлена, – прошептали губы.

– Любый мой.

Слова её врезались в память и разнеслись по всем Вселенным, привлекая душу будущего сына для воплощения.

Боремир наметил родителей, решая, где и когда народиться.

Полёт Глубинного продолжался, порождая миры. Как на ладони вся прожитая жизнь, пройденный путь ста дорог. Цветастыми вспышками мелькают образы встречаемых людей. Те существа, кто стали близкими и родными – светлые тона. Те, кто встретился на пути, надев враждебные личины – тёмные, блёклые, едва различимые. Но среди последних нет того огонька, ради которого Скорпион бы помнил бы своё Я.

Отблески сливаются в одну реку, быстро оставаясь позади. Скорость всё быстрее и быстрее. Картины едва различимы.

Ради чего всё? Ради кого всё? Так хочется всё забыть…

– Младший, ты удивил меня больше прочих. Остальные проекции не удостоились моего цельного внимания.

Глубинное Я Скорпиона замедлило ход, остепеняя разогнавшуюся душу. Голос, льющийся скорее изнутри, чем из окружающего пространства, заставил затрепетать. Если бы душа обладала телом, кожа обязательно покрылась бы мурашками, как в некоторых воспоминаниях земного опыта. И более близкого ощущения найти в опыте земной жизни не удавалось. Но и без кожи ощутил, как затрепетало всё естество, поразилось Глубинное! Приближения Нечто Большего заставило себя ощутить песчинкой. Большой, яркой, но всё же песчинкой.

– Кто ты? – «Обратился» первым Скорпион, не ощущая ничего и отдалённо похожего на страх. Это душа может уйти в пятки, но для Глубинного фактор страха отсутствует.

– Скорее, кто ты? – поправило Нечто. – И я отвечу. Ты лишь часть меня. Ответ на вопрос кто я не имеет такого же значения.

– Род?

– О, нет. Нам до него ещё расти и расти. Мы пока лишь семечко, только-только воткнутое в землю. Землю сухую, каменистую и расположенную в тени. Но и взрастая в этих условиях, для многих прочих мы как столпы, подпирающее небо. Но не гордись этим, Младший. На само «небо» сил пока не хватает. Таковы уж условия скорости, куда желает унестись твоя душа.

– Ты про наш мир? Там, где мы «столпы»? Физический мир?

– Про наш уровень свободно воспринимаемых миров. Сотни тысяч проекций «меня» на все доступные миры дали мне не так много. Ты в числе тех, кто не смирился с законами тех миров и привнёс свою лепту, став чем-то большим, чем росток. Потому дал мне опыта больше многих прочих проекций. И я намерен вернуть тебя обратно, забирая твои оковы.

– На мне нет оков.

– Есть. Ты называешь их душой.

– Душа – бессмертное сущее Я!

– Да ну? Ты только что приказал душе не разумом, что есть суть – ум и проявление мысле-свойств ограничителя физического мира, зовущегося мозгом.

– Это воля моя!

– А что даёт тебе волю Твою? Не проявление ли глубин более древних, чем душа?

Сергий задумался. Затем задумался над тем, чем он задумался. И пришёл к выводу, что Нечто право. И Глубинное Я потянулось к непроявленному. В бездне беспрерывного Сотворения сразу стало немного уютнее. Некое тёплое облако окутало душу, уделив подобие