– Ты ведь не призывал силу, так? – спросил Гош, потирая опухший кулак. – Почему у тебя брюхо, словно сталь?
– Потому что там сталь! – фыркнул Иль и, задрав куртку с рубашкой, продемонстрировал тяжелую металлическую пластину.
– Это жульничество.
– Кто бы говорил, – фыркнул глава Гультов и показал на опухшую скулу. – Ты бил лежачего!
– Я бил незнакомца, который начал меня бить без предупреждения!
– Она нас познакомила!
– А бить зачем?
– Чтобы выяснить: сопляк ты или нет?!
– И какая разница?
– Я не потерплю зятя сопляка! Если ты имеешь мою дочь, то должен быть воином, а не сопляком с книжками и силой.
Гош взглянул на Зайру, которая тут же покраснела и опустила взгляд.
– Это вообще-то помогает развить дар, – буркнул паладин, смутно представляя реакцию отца, и тут же замер от мысли, что его не просто так называли зятем.
– Что, допетрил? – хмыкнул Иль. – По законам рода, ты либо насильник и подлежишь отделению головы от тела, либо ты почти член рода, взявший в жены мою дочь.
– Вот оно что… – усмехнулся паладин, хмуро глядя на Зайру. – И выбрала ты специально, и шарахались от тебя, зная последствия, так?
Девушка втянула голову и молча кивнула.
Паладин же безмолвно взглянул на главу Гультов и спросил:
– Скольких из вас мне придётся убить, чтобы отказаться от этого предложения?
– Всех членов рода, – хмыкнул Иль. – Включая женщин и детей. Около тысячи человек. Но не думай, что правящий род будет стоять и смотреть на твои потуги в стороне. Тебя быстрее придушат во сне по-тихому… или показательно казнят.
– Папа… – начала было девушка.
– Ты сделала правильный выбор, дочка. Этот свадиец силён. Будь он дракарцем, то его прибрал бы к рукам правящий род, к гадалке не ходи. А так… Наш род получит своё.
Гош вздохнул и напомнил:
– Я не дракарец…
– По роду – да. А по подданству… Ты ведь уже всё решил, так?
– Что-то вы слишком много знаете.
– А еще хорошо умею думать, – хмыкнул глава Гультов. – Фарг уже с тобой разговаривал?
– Час назад, – хмыкнул Гош.
– И?
– Я принесу извинения роду Фаргов, а тот сопляк принесёт извинения Зайре.
– Умно, – хмыкнул Иль. – Но я был бы не против поломать парочку Фаргов. Хотя… Нет. Это будет лишним. Сейчас не до междоусобиц.
Мужчина поднялся и, с отвращением взглянув на кружку с чаем, поправил одежду:
– Итак. Свадьбу будем играть, когда вас отпустят на практику…
– А-а-а… – начал было Гош.
– Практику будете проходить у нас. Вольные каперы в конец оборзели. Раньше хотя бы делали вид, что соблюдают приличия, а сейчас внаглую грабят наши рыбацкие деревни. Надо вправить им мозги… или перебить к морским чертям.
– Я как бы…
– Своих друзей можешь брать с собой. Заварушка будет знатная, и лишних магов не будет точно. Оплата сдельная – по десять медяков за голову. Корабли мы выкупим все… если они после вас еще смогут плавать.
Гош вздохнул и поднялся, после чего протянул руку главе Гультов.
– Мы будем.
Тот взглянул на руку и спросил:
– Фракиец?
– Нет, но тоже умею держать обещания.
Иль пожал руку и собрался выходить, но перед самым выходом добавил:
– Не отказывайся от предложения Церебры. Она хоть и дура редкостная, но своё дело знает.
* * *
– Это слишком, – недовольно покосился на Церебру скрюченный старичок, опиравшийся на палку. – Сто семнадцать игл. Он не выдержит.
Старшая рука света, не сводящая с Гоша глаз, покачала головой.
– Ты недооцениваешь его.
– Я реалист. Сто семнадцать игл, каждая из которых – это боль. Он сойдёт с ума!
– Этот – не сойдёт, – уверенно заявила женщина.
Паладин, стоявший на коленях, был покрыт иглами. Руки его, чтобы иглы в них не касались тела, держались за клинок.
– Эй! Вы ещё тут? – спросил он, не сводя взгляда с рукоятки своего клинка.
– Мы здесь, – повысила голос Церебра.
– Ты говорила, что двигаться нельзя. Так?
– Так.
– А говорить?
– Тебе будет не до разговоров, – произнесла старшая рука света. – Боль будет очень сильной.
– Плевать на боль, – хмыкнул Гош. – Я могу читать молитву?
– Можешь, но заклинание крыльев держать обязательно. Ты помнишь конструкцию?
– Помню!
– Церебра, он же строит заклинание мыслями, так? – уточнил старичок. – Как он будет держать его?!!
– Просто смотри, – покачала головой та и громко произнесла: – Ты можешь начинать!
Паладин промедлил несколько секунд, после чего тихо, почти шёпотом произнёс:
– Во славу Твою и во имя Твое…
Его тело тут же окутал свет, но он был неравномерный. Иглы начали работу, и их концы засветились рунами.
– … Не оставь без взора Своего, подари Свою улыбку… – продолжал молитву Гош, уже цедя её сквозь сжатые зубы.
Свет от тела исчез, и в этот миг артефакты полыхнули светом, отразив на стенах помещения копии нанесенных на них рун.
– Дабы биться мог я во славу Твою, за веру и правду, по разумению и заветам Твоим…
КРАГ!
Часть игл с оголенной спины паладина вылетела и ударила в стороны, вонзившись в стены. Кожа на спине принялась рваться, и из неё показались продолговатые наросты из янтаря.
– Церебра… – взволнованно произнёс старичок. – Останови это! Его тело не выдержит!
– Заткнись, Векс. Заткнись и смотри, – не сводя взгляда с паладина, огрызнулась Старшая рука света. – Смотри и запоминай. Так рождаются герои.
– …Во имя Твоё! Во славу! – проревел Гош.
КРАГ!
С хрустом два огромных янтарных нароста хрустнули и раздвинулись в стороны, превратившись в прозрачные янтарные крылья.
– С первого раза… – смотря на Гоша, произнесла Церебра. – Ты хотя бы слышал, чтобы кто-то мог повторить такое с первого раза?
– Ч-ч-что это?
– Суть тех, кто идёт путём Янтарного света, – ответила она. – Чистый янтарь и свет…
Крылья продержались не больше двадцати секунд, после чего хрустнули и пошли трещинами.
ПУФ!
В один миг весь янтарь разлетелся по комнате яркими оранжевыми светлячками. Умолкший Гош, до этого продолжавший читать молитву, покачнулся.
Кисти отпустили рукоятку меча, и паладин рухнул на бок, не обращая внимание на иглы, которые вошли в тело еще глубже.
– Целителя! – метнулся к двери старичок, бросив палочку, словно она ему никогда и не требовалась.
Церебра же подошла к паладину, изо рта, носа и глаз которого шла кровь.
– Янтарные крылья на пути стального неба, – произнесла она, не сводя взгляда с ученика. – Я не ошиблась, выбрав тебя.
* * *
Ари смотрел на стены тренировочной комнаты, каменная кладка которой пошла трещинами. Нами, стоявшая рядом с ним, смотрела на потолок, что зиял огромной выбоиной.
– Слишком мощно, – произнёс парень. – Сложно, долго и слишком мощно.
– Согласен, – кивнул Ларс. – Долгая подготовка. Эти три секунды могут стоить вам жизней.
– Почему?.. – начала было бывшая рабыня и, переведя взгляд на старичка, продолжила: – Почему нет резонанса?
– Твоя тьма привыкла к его свету, – хмыкнул Ларс. – Вы достаточно долго имеете близкие отношения. А во время… ваших «процедур» выбрасывается сила вне зависимости от вашего желания. Вы приучили ваш дар терпеть друг друга.
