1. Глава 1
Надрывный, детский плач невыносимо режет по ушам, прямо по сердцу до струящихся кровью ран. Глупые дуры, взявшие с собой единственную драгоценность, даже понятия не имели, на что обрекают своих новорожденных детей… Они не смогли оторвать младенцев от своей груди, но и сами остались без выбора, став очередным товаром. Мне же не хотелось об этом думать, но перед глазами то и дело возникали багряные картины бездыханных тел, сваленных в одну кучу на растерзание голодным зверям. Холодные ночи, проведенные в пути до столицы, смогли пережить не все. Людям не позволили даже одеться, вырвав ночью из теплых постелей в легкой одежде. И теперь я была уверена, что до конца жизни буду помнить лица всех погибших в ледяных трущобах.
Мои босые ноги утопают в холодной жиже и погонщик, один из немногих участников конвоя, грубо пихает меня в спину. Теряю равновесие и падаю вниз, лишь чудом успевая выставить перед собой дрожащие от холода руки. Обувь моя давно стерлась и была оставлена далеко позади. Наверное, от обморожения меня спасло лишь то, что я все еще куталась в теплую шаль матери, порой останавливаясь, растирая сбитыми ладонями свои онемевшие ступни и украдкой грея их в потертой шерсти. Мне уже давно не обидно, уже давно я перестала плакать, заставляя собственное лицо болезненно щипать от горьких слез. За три дня пути по северным землям, я успела смириться с тем, куда меня в конце концов привела судьба. Хотелось бы посмотреть в глаза тому, кто обрек людской род на эти невыносимые мучения, да только этот ублюдок уже давно сдох, и кости его обратились в прах множество столетий назад.
- Шевелись, человеческое отродье!
Один из демонов низшего порядка со всей силы пихнул в спину девочку. Марика, дочь деревенского лекаря, которой не было еще и пятнадцати лет. Ее забрали вместе со мной, вырвав из родительских рук. Не уверена, но кажется лекарь погиб в борьбе за своего ребенка. Я видела его бледное тело под десятками лошадиных копыт…
- Грязные, помойные свиньи! Если хоть один из вас остановится, я лично пройдусь плетью по всем! Вперед! Шевелитесь!
Адские создания, паразиты, незаконно владеющие миром! Они сделали из нас животных! Они согнали нас в пустошь, как скот, который рано или поздно пойдет на убой. Они превратили людей в рабов, привыкших бояться…
Грязной ладонью я утираю вновь выступившие слезы гнева со своих обветренных щек. Будь моя воля, будь у меня хоть капля силы, я бы бросилась в бой. Но я лишь девчонка, которую забрали в рабство. Девочка, которую продадут без тени жалости на горделивых лицах. И либо меня купят в прислуги, либо заставят родить очередного демонического выродка, либо я стану сосудом сил для одного из них, пока тело мое не ослабнет, а душа не раствориться в вечности. В любом случае, участь моя печальна, как и всех тех, кто сейчас стоит в оковах рядом со мной…
Нас уже успели провести по городу, наполненному тысячами жителей, что словно муравьи, расплодившиеся до невообразимого количества, что словно сорняки, пустившие свои корни в саду. Жизнь столицы, когда-то принадлежавшей людям, кипела и лучилась жизнью. Работали торговые лавки, ругались между собой извозчики, не поделившие дорогу, чувствовалась вонь лошадей, испражняющихся прямо посреди торговой площади. Невыносимая грязь, которая устраивала нынешних хозяев положения и мы, группа закованных в цепи людей, будто в насмешку давно забытым богам, вынужденные терпеть унижения.
- Ты, девчонка! Выйди вперед и покажись мне! - я не сразу осознаю, что обращаются именно ко мне. Однако, не смотря на грозный приказ, медлю. Мне не хочется, чтобы это адское отродье касалось меня, пусть и владея человеческим обличием. - Выйди вперед, дрянь!
И вновь я чувствую удар. Такой силы, что снова утопаю коленями в грязи. Платье мое давно превратилось в изодранное тряпье, и я уже не спешила смахивать с почерневшей ткани комья земли. Какой в этом прок, если мне еще не раз придется упасть?
Я не в силах контролировать скрежет своих зубов, не в силах перестать метать ненавидящие взгляды в сторону того, кто стоит сейчас передо мной с тростью в руках. Однако, если я не встану, он обязательно ударит меня. Медленно, насколько мне хватает сил, я поднимаюсь на ноги.
Седовласый, хорошо одетый, с тонкой, закрученной бороденкой на вытянутом лице, мужчина сделал шаг ко мне. Я не могла сказать, какой ранг был у этого существа, но то, что всеобщее внимание оказалось приковано именно к нему, заметила сразу. Протянув ко мне свою иссохшую руку, он до боли схватил меня за подбородок, придирчиво рассмотрел мое лицо со всех сторон и даже не поленился залезть указательным пальцем в рот, проверив состояние зубов.
- Сколько лет? - прокаркал демон, вцепившись в мои волосы, что давно уже превратились в скрученные, заиндевевшие жгуты из грязи.
- Восемнадцать, - коротко отвечаю я, борясь с желанием сбросить с себя чужие руки. Настолько омерзительно мне было чувствовать его касания.
- Имя! - вновь кричит существо, дергая меня за ворот шерстяного платья так сильно, что швы мгновенно расползаются с противным треском и верхняя часть мое тела постыдно оголяется. Во взгляде существа сквозит лишь надменная придирка. - Слишком тощая, сиськи маленькие, даже меня не возбуждает. Бедра узкие - добротного младенца не принесет.
- Меня зовут Кайлара Верес, - отрывисто бросаю я, морщась от отвращения. Я горделиво вздергиваю подбородок и отвожу взгляд. Нет сил смотреть в искаженное злобой лицо. И даже лютый холод, мешаясь с редкими ледяными каплями, уже не заставляет меня дрожать. Мне лишь хочется наконец прикрыться и спрятаться.
- Эту отмыть и приодеть. Пойдет за неплохую цену в качестве служанки! Если повезет, то купят для родильни!
Для родильни… Наверно, мне проще будет умереть, чем вытерпеть подобное. Стать той, кто даст земную жизнь очередному демону - да ни за что! Если меня действительно отправят в родильню, то я собственноручно покончу со своей жалкой жизнью.
Меня отпихнули в сторону и теперь пришла очередь следующей девушки проходить столь постыдный осмотр. Среди нас были и юноши моего возраста, однако их участь не менее печальна. Какая-нибудь демоница обязательно положит глаз на молодое, полное сил тело, и тот станет сосудом, чья жизнь не окажется столь долгой, как хотелось бы.
Когда осмотр заканчивается, нас всех отводят в подобие загона, что располагается прямо посреди торговой площади. Сырость и грязь, кислая вонь немытых тел и полная безысходность окутывают меня плотным коконом. Идти некуда, некуда и бежать. Мы скот, животные, на которых глазеют мимо проходящие, хорошо одетые демоны. Кто-то смеется, кто-то смотрит с неподдельным интересом, а кто-то презрительно отворачивается, будто мы не достойны их взглядов. Отвратительно и унизительно чувствовать себя цирковым зверьком, которого купят либо для развлечения, либо для сытного обеда…
