ГЛАВА 1. Что было после
Лорд Танрей стоял и смотрел через стеклянные вставки в дверях, как в гостиной его жена развлекается с другим мужчиной.
Горничная леди Танрей уже относила им третий чайник травяного чая и трижды обновляла розетки с печеньем и вареньем. А эта парочка все никак не унималась.
Компанию им составляли стопка тетрадей и печатная машинка. Иногда разговор прерывался, и его секретарь что-то быстро строчил в тетради, или леди Танрей вскакивала, пересаживалась за печатную машинку, и тогда через закрытую дверь доносился стук клавиш.
Если бы он хоть на мгновение заметил во взгляде одного из них страсть, сразу прервал бы эти обсуждения. Но эта парочка больше напоминала одержимых — глаза горят, резкие жесты, быстрая, эмоциональная речь. А темы бесед — композиция, психологический потрет, мотивы, герои, объем, знаки, стиль.
Он поначалу сидел вместе с ними, не желая оставлять супругу, но слушать чужие разговоры, когда в них ничего не понимаешь... А если собеседники увлекались, их речь и вовсе начинала состоять почти из одних междометий. Алиен честно пытался вникнуть в увлечение жены, прислушивался, старался понять, даже что-то комментировал. Леди Кара поджимала губы и затихала. Это было обидно, очень обидно. Хотелось запретить эти беседы, напомнить леди, что она все-таки леди, отправить заниматься приличествующими ей делами.
Лорд Танрей даже как-то раз попробовал, не из-за бесед с Мальтом, уже даже не помнил, из-за чего выговорил супруге за недостойное поведение. Леди Кара обиделась. И стала леди. Это продолжалось почти месяц. Вторую леди Изольду, усиленную еще большей холодностью и безэмоциональностью, выносить было невозможно. Хотя леди Кара вела себя безукоризненно, как пристало леди, о другой жене и мечтать было глупо, это же образец поведения и воспитания, но он уже успел привыкнуть к своей веселой, яркой, озорной, немного хитрой и себе на уме супруге. Прощение пришлось вымаливать.
— То-то же, — сказала она, когда, наконец, смягчилась. Подошла и тыкнула его пальцем в кончик носа.
Еще его поражало порой, сколько в его супруге не показного, а настоящего благородства. Она могла почесать нос за столом или засмеяться слишком громко, показывая белоснежные зубки, не стеснялась сказать какую-нибудь глупость, показаться смешной, а уж за закрытыми дверями их спальни... При этом совершенно бескорыстно помогала больнице для бедных, не для того, чтобы создать себе репутацию или от нечего делать, а именно из желания помочь. Да и многим помогала не задумываясь, просто потому что имела такую возможность. Лорд Танрей терялся порой, не в силах постигнуть собственную жену.
Или взять хотя бы этот ее кружок, как она говорила «деловых женщин». Леди Кара поднялась практически на самый верх, могла позволить себе любой круг общения. Любая леди была бы рада стать ее подругой. Но леди тесно общалась только с супругой промышленника, хозяйкой тряпичной лавки и собственной горничной. Они собирались раз в несколько дней, не просто попить чаю, а, действительно, обсуждали дела, пусть это и выходило у них совершенно по-женски.
В гостиную вновь проследовала горничная леди, прервав бурные обсуждения. Мизель что-то шепнула Каре на ушко. Та сразу аккуратно сложила все бумаги, убрала их в шкаф и ушла, что-то с улыбкой на прощание сказав секретарю.
Мальт некоторое время смотрел ей вслед, потом обеими руками взъерошил волосы и принялся быстро что-то записывать.
***
Думала ли я когда-нибудь, что стану женой благородного лорда, благородной леди, матерью его наследников? Конечно нет! Я и просто о том, чтобы стать чьей-то женой и матерью, не думала. А вот поди же ты. Что мне дало превращение из любовницы в законную супругу? Ну, кроме красавчика мужа? Только увеличило круг обязанностей. Нет, когда я беременная ходила, мы переселились в загородный дом, и меня в это время не трогали, как и в первое время после родов. Все-таки к беременным благородным дамам тут относились очень трепетно. Я ожидала, что общество меня не примет, но глубоко ошибалась. Здесь замужество по залету считалось за счастье, значит, в семье точно будет наследник. Эта часть жизни лордов для меня оставалась загадкой. Если бы малодетность местных благородных семей объяснялась инбридингом, то ее бы решили браки с простыми женщинами, однако это тут испробовали, крестьянки и горожанки рожали благородным мужьям одного-двух наследников максимум, как и благородные леди. В генетике я не сильна, может, надо было женить между собой потомков таких семейств, тогда плодовитость бы повысилась. Или наоборот, благородным леди брать в мужья крестьян и горожан. Не знаю.
Так что просто удивительно, что я забеременела так быстро. Может, все дело в том, что я — попаданка? Ведь леди Каре даже диагностировали бесплодие. Хотя и это непонятно, попала-то я душой, а не телом.
Но, тем не менее, моя беременность полностью реабилитировала меня в глазах местного благородного общества. А уж когда родились абсолютно здоровые двойняшки, да еще и мальчик, и девочка, то это просто вознесло меня на пьедестал. Наверное, пойди я людей по улицам молотить, меня простили бы. Папа-лорд, не могу сказать, чтобы сильно осчастливился, по крайней мере внешне. По-моему, он, когда увидел, что детей сразу двое, так ошалел, что до сих пор в себя прийти не может. Но детям внимание оказывает.
Беременность моя проходила довольно легко. В первом триместре немного поштормило, нападали сонливость и истеричность, иногда одновременно. Основной жертвой становился почему-то всегда супруг. Никто меня так не раздражал в это время, как он. Иногда от одного голоса трясти начинало. Не говоря уж про запах. Я даже переселилась в отдельную спальню. Правда, очень часто мне в ней одной становилось холодно, скучно, даже пихнуть некого. Так что я собиралась и в середине ночи шла к лорду под бок со своей подушкой. Согревалась, но тут мне начинало хотеться пить, есть, становилось или жарко, или душно, или наоборот холодно. Зачем будить прислугу, когда муж под боком? Мне было важно, чтобы этой злосчастной воды или бутерброд принес именно он. Тогда я не замечала, что веду себя не совсем адекватно, мне казалось, что все нормально. Это сейчас, вспоминая, я понимаю, что мой муж или святой, или это лордское воспитание такое.
Да и любвеобильность этого тела куда-то девалась. Однажды уступила мужу, когда захотел он, так внутри при проникновении что-то так болезненно кольнуло, что всякое желание экспериментировать пропало. А уж как лорд перепугался, думала, в обморок грохнется, когда я заохала.
Я ожидала, что у меня начнутся всякие причуды с едой, но нет, это миловало. Но предпочтения все же немного изменились, я готова была питаться только творогом и рыбой. Моя прорезавшаяся любовь к этим продуктам почему-то пугала окружающих. Творог я поедала целыми бадейками, а за свежей рыбой слугам каждый день приходилось ездить в город. Не понимаю, чего так все удивлялись, я же не селедку с вареньем ела и не пирожные с горчицей. А творог и рыба продукты полезные, в твороге — кальций, в рыбе — фосфор.
