Роб Кидд - Пираты Карибского моря. Магия амулета

По идее, это должно было стать завершением его последнего великого приключения. Но Джеку Воробью, хитроумному юному капитану могучего «Барнакла», было не привыкать к трудностям.

Правда, сейчас он кипел от злости. Разве он и его команда не заслужили права на отдых и покой? Разумеется, заслужили! После того как бесценная вещь – амулет «Солнце и звёзды» – была украдена из родной деревни его матроса Тумена, экипаж «Барнакла» отправился на её поиски и вернул!

Как они и обещали. По пути у них произошла схватка со знаменитой злой колдуньей мадам Минюи. Они также победили на балу огромную толпу одержимых безумцев. И добавили ещё одного члена в свою команду. Ах да, при этом случайно превратили весь Новый Орлеан в бронзу!

И вот теперь им полагалось плыть к берегам Юкатана с этим ужасным амулетом, который всё превращал в бронзу, включая и зубы Джека. Увы, их остановил пиратский корабль. И не просто пиратский корабль, а тот, которым командовала дама. Это была мать Арабеллы, первого помощника Джека. А ведь её считали умершей. У неё, у матери Арабеллы, известной как капитан Лора Смит, имелся первый помощник – внушавший ужас пират по прозвищу Луи Левая Нога.

Иными словами, дела обстояли скверно. И очень, очень запутанно. В первую очередь для Арабеллы.

– Я думала, что ты умерла, – тихо сказала она, глядя на давно пропавшую мать.

– Как видишь, я жива, – ответила мать Арабеллы, капитан пиратского корабля Лора Смит.

Арабелла молчала, не зная, что на это сказать. Последнее, что она помнила о матери, это то, что пират Луи Левая Нога насильно вытащил её из принадлежавшей их семье таверны под названием «Верная невеста». Людей, которых пираты уводили с собой, обычно больше не видели. Они просто не возвращались. Никогда.

Увидев мать живой, Арабелла была потрясена и растеряна. И немного сердита. Она выросла, подавая в таверне пиратам эль, в то время как её отец каждый вечер напивался до беспамятства. Она не знала ни домашнего уюта, ни мудрого слова матери. И вот теперь мать внезапно вновь появилась в её жизни. Живая и здоровая, капитанша собственного корабля. Которая делает вид, будто ничего не случилось. Мол, всяко бывает.

Арабелла несколько раз разинула рот, пытаясь придумать, что ей сказать, но потерпела неудачу, чего раньше с ней никогда не бывало.

– Гм! – сказал Джек, подойдя к Арабелле и небрежно заложив руки за спину. В кои-то веки она была благодарна ему за вмешательство. – Всего лишь небольшое напоминание, друзья. Как капитан этого судна заявляю, что все переговоры с другими судами, то есть между нами и вами, мамочка, должны согласовываться со мной и мною же осуществляться. Никто из членов экипажа не может осуществлять общение, кроме как через капитана. То есть меня. Потому как… Э-э-э… вообще-то не нужно никаких «потому что». То есть просто так здесь заведено.

– Арабелла, – сказала капитан Смит, не обращая внимания на Джека, и задумчиво закусила губу – точно так же, как и первый помощник капитана «Барнакла», – что, кстати, не ускользнуло от Джека. Лора Смит из последних сил боролась с эмоциями, которые грозили обрушиться на неё и раздавить.

Похоже, победила всё-таки материнская досада.

– Арабелла! – вновь сказала мать, на этот раз суровым голосом, и насупила брови. – Что ты делаешь на этой, с позволения сказать… лодке… что едва держится на воде?

– Эй! – запротестовал Джек, оскорбившись за свой могучий «Барнакл».

– …посреди Мексиканского залива… с так называемыми моряками, которые по возрасту чуть старше обычных мальчишек.

– Эй! – оскорбились матросы Жан, Тумен и Тим.

– …и этим чертовым аристократишкой, – продолжала капитан Смит.

– А что не так с аристократией? – вспылил Фицуильям.

– …этой облезлой кошкой…

Оскорблённая в лучших чувствах, Констанция, ещё один член экипажа «Барнакла», девушка, превращенная колдуньей в кошку, возмущённо зашипела.

– …и капитаном, у которого явно не все дома?

– Спасибо на добром слове, мадам, – с улыбкой сказал Джек.

Арабелла наконец обрела голос.

– Могу я спросить тебя, мама, – возмутилась она, – почему ты вообще жива?!

– С чего ты решила, что я умерла, дорогая? – парировала капитан Смит.

– О, да, это же какое безумие с моей стороны думать все эти годы, что ты мертва! – огрызнулась Арабелла, встав руки в боки. Тон её голоса заставил остальную часть экипажа «Барнакла» вздрогнуть точно так же, как и бессчётное количество пиратов, которых она поставила на место за годы работы в «Верной невесте». – И это при том, что тебя насильно выкрал из моей жизни пират, а ты… ты даже не удосужилась отправить весточку, чтобы сообщить, что в своё удовольствие плаваешь по морям!

– И ты! – продолжала разъярённая Арабелла, поворачиваясь к Луи и гневно тыча в него пальцем. – Ты знал, что моя мать жива, и не счёл нужным сообщить мне об этом. Всё это время. Даже когда я была готова убить тебя![1]

– Таков пиратский обычай, моя дорогая, – проворчал Луи. – Пират никогда не выдаст другого пирата.

– Пират никогда не выдаст мать? – удивился Джек, ничего не понимая, и растерянно прищурил глаза.

Луи и капитан Смит сконфуженно посмотрели друг на друга.

Арабелла прикусила губу. Ей срочно требовалось выместить злость – на чём угодно. И ещё ей хотелось плакать, но она не желала потерять самообладание у всех на виду. Боже, все эти годы она пребывала в уверенности, что Луи убил её мать!

– Встаньте вдоль нашего борта и бросайте якорь! – приказала экипажу «Барнакла» капитан Смит. – Можете подняться к нам на борт, и мы всё обсудим.

– А если мы откажемся?.. – спросил Джек.

– Что? – возмутилась капитан Смит. Было видно, что она не привыкла к подобной наглости. Тряхнув головой, она перебросила гриву каштановых волос через плечо. Она была так похожа на Арабеллу, что от этого становилось слегка жутковато.